— Я не дам Кирюшку в обиду! — приглушенно твердил Яша. Тогда Харитон сказал очень странную вещь… совершенно необъяснимые слова:

 

— Но ведь это не человек, а фантом.

 

— Тише, черт тебя побери! Этот «фантом» ест, спит и работает, как все мы. Он знает и помнит наше с ним детство. Он — Кирилл! Понятно?!

 

— Но… ты же знаешь.

 

— Знаю. Ну и что?

 

— Как что? Разве это можно объяснить?

 

— У тебя всегда так: не понимаю, значит, этого не может быть. Но Кирилл Мальшет — существует, и тебе придется с этим примириться. И ты не смеешь игнорировать его так открыто.

 

— Его нет! — твердо отчеканил Харитон.

 

— Он здесь, с нами.

 

— Нечто вроде массовой галлюцинации.

 

— Как не совестно!

 

В это время друзья увидели Кирилла и растерянно умолкли. Харитон резко повернулся и вышел, далеко обходя Кирилла. Тяжелое квадратное лицо Чугунова пылало. Он был растерян и подавлен. Вся его плотная и подтянутая фигура в темном комбинезоне выражала неуверенность и даже испуг. А ведь в мужестве ему не откажешь!

 

— Яша, что здесь происходит? — напрямик спросил Кирилл. Его друг ласково и смущенно потрепал его по плечу.

 

— Не знаю, Кир. Мы никто ничего не знаем.

 

— Но это касается меня. Объясни, в чем дело!

 

— Я очень прошу тебя — ты ведь всегда мне верил, — не допытывайся.

 

— Почему?

 

— Поверь мне и на этот раз. Я не могу сказать. Может, когда-нибудь потом, на Земле. Не думай об этом, живи, как жил. На Харитона не обращай внимания, знаешь, какой он… Заканчивай свою работу.

 

Яша тяжело вздохнул и против воли как-то странно посмотрел на друга. Кирилл так побледнел, что щекам стало холодно, а губы немного онемели.

 

— Яков! Яшка! Ради нашей дружбы… объясни, прошу тебя, как товарища.

 

Лицо кибернетика скривилось. Он чуть не заплакал от жалости, и Кирилл понял, что именно из-за жалости он не скажет ничего.

 

Но что же это за правда, если он предпочитает терзать товарища, оставляя в неведении!

 

Вечером (для удобства работы и отдыха на Луне соблюдали двадцатичетырехчасовой график) Кирилл дождался, когда Вика пройдет из кают-компании к себе, и вошел к ней с твердым намерением добиться правды.

 

Вика должна сказать! Вика только взглянула ему в лицо и сразу поняла, чего он от нее хочет. В глазах ее мелькнул страх, но это ощущение непроизвольного страха вызвало в ней досаду на самое себя. Она решительно подошла к нему вплотную и, поднявшись на цыпочки, хотела по-дружески поцеловать его, но Кирилл легонько отстранил ее.

 

— Жалости мне не надо. Что произошло со мной? Вика огорченно отвела глаза.

 

— Кирилл, прошу тебя, не спрашивай!

 

— Нельзя же так, вы — друзья… ученые мы или обыватели?

 

Кирилл гневно отошел от девушки.