– Работал, клянусь, работал, – торопливо проговорил Айрюс в ответ на невысказанный вопрос.

– Мне сломанные вещи не нужны, – сообщил Джавад.

– Он не сломанный, – Айрюс сам явно ничего не понимал.

Он никогда особо не отличался умом, и теперь лихорадочно пытался понять, в чем дело?

– Тогда, где картинка? – в присутствии главаря остальные молчали, и потому говорил только Джавад.

– Не знаю, – признался Айрюс. – Но должна быть, должна!

– Должна, – согласно кивнул хозяин. – Только, нет. Понимаешь, я очень не люблю обманщиков. Очень.

Гость поневоле вспомнил, что говорил хозяин о судьбе тех, кто пытался его обмануть хотя бы в мелочах. Судьба была жалкой и страшной настолько, что хмель моментально выветрился из головы контрабандиста.

– Я сейчас, сейчас… – забормотал он, повторно занимаясь нажимом кнопок и кручением верньеров.

Визор ответил на все человеческие попытки презрительным молчанием. В досаде Айрюс ударил агрегат ладонью, а потом несколько раз встряхнул так, что единственная горевшая лампочка мигнула. Но никакой иной реакции не последовало.

Так продолжалось достаточно долго, пока, наконец, Айрюс не выдохнул в отчаянии:

– Может, какая авария в центре?

– Может, – согласился Джавад и добавил под понимающие ухмылки помощников. – Или, катастрофа.

– Да, – машинально кивнул гость, но тут до него дошел смысл сказанного.

– Я же говорил: не люблю обманщиков, – произнес Джавад.

Отгадка, казалось, вертелась на языке, но под пристальным взглядом Джавада никак не желала облечься в слова.

– Абу! Займись гостем.

Тяжелая рука легла Айрюсу на плечо.

– Нет! – крик вырвался из глотки сам собой. Крик-протест против того, что предстояло.

Только никому не было дела до протестов гостя.

Кого интересует мнение покойника?

– Я, – ответил из темноты голос Крюкова.

– Дык рановато еще. До смены время есть.

Шел четвертый день, вернее – ночь пути. Места были безлюдными и безжизненными – даже животных почти не попадалось, за исключением каких-то ящерок и насекомых, но все равно в экспедиции принимали все меры предосторожности, и даже на посту стояли ночью по двое. На одном конце лагеря – кто-то из казаков, на другом – из офицеров и разделивший с ними тяготы батюшка.

– Все едино встал по нужде, так чего тут ложиться? Осталось всего чуть. Спокойно?

– Конечно, – хмыкнул Миронов. – Да кто тут нападет?

– Ладно хвастать, Аника-воин! Если понадобится, так местных наверняка найдутся такие тьмы – шапками закидают. Или, что тут у них? – правда, никакого страха Крюков не испытывал. Лишь сообщал факт.

– Ерунда. До сих пор обходились без потасовок. Вот возвернуться будет сложновато, – довольно равнодушно отозвался Миронов. – Как вспомню, скель там гадов было…

Но зачем забивать себе голову завтрашними проблемами?

– А ты хочешь, Козьма? – спросил Крюков.

– Нет покеда, – казак для убедительности помотал головой. – Вдруг найдем что ценное? Я своей бабе привести подарки обещал, мало ли что сгодится по хозяйству? Да и рановато еще. Задание не выполнено. А ты что, хочешь, Егор?

– Чего мне хотеть? Здесь хоть служба интересная.