— Сущий армагеддон, — наконец тихо произнес Скип.

Но больше всего Кори потрясло выражение лица Таппана. По щекам предпринимателя ручьями текли слезы, блестевшие в свете зарева.

— Теперь мы не узнаем правды, — проговорил он. — Никогда не узнаем.

66

Прошло три месяца

Летевший над пустыней «Боинг-737» с единственным опознавательным знаком — красной полосой на уровне иллюминаторов — накренился вбок, заходя на посадку. Салон выглядел необычно: разделение на бизнес-класс и экономкласс отсутствует, кресла разбиты на группы по четыре, причем пары кресел повернуты друг к другу. Молодой мужчина — единственный стюард — вскоре после вылета из Аламогордо молча принес пассажирам газированной воды и скрылся. Рядом с Норой сидел Скип, а с другой стороны, возле иллюминатора, — Кори. Таппан расположился напротив Норы вместе с генералом, который представился просто: Грейбёрн. На нем была камуфляжная форма с двумя вышитыми спереди черными звездами.

У ног Скипа на ковровой дорожке лежал Митти. На хвосте все еще чернела опаленная шерсть. Пес каким-то чудом убежал из пылавшего лагеря, и позже его нашли спасатели: он прятался неподалеку в сухом русле. Когда генерал-майор практически без предупреждения вошел в дом, чтобы сопроводить брата и сестру в некий загадочный пункт назначения, Скип наотрез отказался лететь без Митти: заявил, что собака страдает ПТСР. Всевозможные аргументы и слезные мольбы возымели действие, генерал уступил.

Грейбёрн ничего не объяснил, даже не сказал, куда они летят и зачем. Норе и Скипу дали понять, что требовать ответов до прибытия бесполезно.

Однако Скип, чьи обширные знания в области конспирологических теорий и городских легенд значительно пополнились при недавнем ознакомлении с библиотекой Ноама Битана, сидел в кресле с самодовольным видом.

— Это самолет «Дженет», — шепнул он сестре.

— Что?

— Авиалиния «Дженет». Сверхсекретный самолет, на нем военно-воздушные силы доставляют шпионов из обычных аэропортов в засекреченные и обратно. Говорят, это аббревиатура, означающая «просто очередной несуществующий терминал». — Скип рассмеялся. — Единственная авиалиния, где всех стюардов перед приемом на работу проверяют на благонадежность.

Нора не ответила. Если это правда, то спокойствие брата удивительно.

Минуту спустя колеса шасси коснулись невероятно длинной посадочной полосы на идеально плоской солончаковой равнине.

— Добро пожаловать на озеро Грум, — произнес генерал, кивая в сторону иллюминатора.

— Также известное как Зона пятьдесят один, — прибавил Скип. — Так я и знал!

Генерал лишь улыбнулся. Нора прямо-таки почувствовала, как брат в соседнем кресле надулся от гордости.

Самолет проехал по полосе и остановился. Возле ее края ждали два джипа. Был конец июля, и солнце в безоблачном небе жарило вовсю. Вновь прибывшие расселись по машинам, и их повезли мимо ангаров и гигантских сборных павильонов к маленькому неприметному зданию без окон. Генерал без единого слова провел гражданских через несколько пунктов охраны, и вот они внутри. Оказалось, что там скрывается всего лишь гигантский грузовой лифт. Поводок вручили солдату, дежурившему у входа: псу предстояло ждать возвращения хозяев на улице.

Вместо объяснения было сказано лишь:

— С собаками вход воспрещен.

Когда Скип скрылся внутри, Митти жалобно залаял.

Они вошли в лифт, и его массивные двери с громким хлопком закрылись. А потом кабина удивительно долго ехала вниз. Вот двери открылись, и пассажиры вошли в огромный подземный склад.