Зверь, однако, жестом приказал мне лечь и отдыхать. Потом он встал между мной и солнцем и в тени его огромного покачивающегося тела я забылся тяжелым сном.

    Мне снилось кольцо на втором пальце левой руки курии.

    Когда луны поднялись высоко, я проснулся, и мы тронулись в путь. Курия шел очень медленно и при этом сильно хромал. Я понял, что обезвоженный организм долго не протянет. Воды не было ни капли, теперь уже и внутри его тела.

    Я не знал, о чем думал курия. Но я восхищался его упорством и настойчивостью в достижении неведомой мне цели. Умереть вместе с таким существом было для меня честью.

    Я чувствовал благородство и силу воли курий. Это были достойные противники Царствующих Жрецов и людей. Мне даже пришло в голову, что люди и Царствующие Жрецы недостойны их.

    Так мы и шли по пустыне, извечные враги, человек и курия. Я даже не знал, куда мы идем. Я не спрашивал, ибо понимал, что не получу ответа. Я просто шел за своим курией.

    Много раз за ночь он падал. Я видел, что он слабеет с каждым шагом. Мне все дольше приходилось ждать, пока он поднимется на ноги.

    Ближе к утру мы расположились на отдых. Спустя один ан он попытался подняться, но не сумел. Курия посмотрел на солнце, сжал в кулак огромную когтистую лапу, изо всех сил ударил по песку и уронил голову.

    Я думал, что он умрет, но он не умер. Несколько раз в течение дня мне казалось, что он умер. Я прижимался щекой к его шкуре и слышал слабые, неровные удары огромного сердца.

    К вечеру курия стал совсем плох. Я очень жалел, что поблизости не было камней, чтобы отметить его могилу.

    Когда на небо поднялись три огромные луны, он задрал голову и обнажил клыки. К моему ужасу и восторгу, он поднялся на ноги и пошел вперед. Я побрел следом.

    Утром он не стал останавливаться на отдых. Он показал на солнце и вытянул в мою сторону сжатый кулак.

    И вдруг я понял, что он хотел мне сказать. Показывая на солнце, он имел в виду время, а количество пальцев означало число оставшихся дней. Сегодня, показав на солнце, он выставил сжатый кулак. Я с ужасом сообразил, что наступил последний день. Волосы встали дыбом у меня на голове. Наступил последний день. Последний день мира. «Отдайте Гор», - гласило полученное Сардаром сообщение с кораблей курий. Это был ультиматум. Царствующие Жрецы, конечно, всего лишь удивились. Им, разумным созданиям, и в голову не могло прийти, насколько далеко готовы пойти курии. Я понял, что среди этих гордых, безжалостных, воинственных и решительных созданий тоже существуют различные группировки. После провала в Торвальдсленде логично было ожидать, что многие попадут в немилость. Не хотел бы я оказаться среди курий, попавших в немилость Мне казалось, что после раскола к власти пришла партия настолько безжалостная, что ради завоевания одного мира теперь они без колебаний пожертвуют другим.

    Курия поднял стиснутый кулак. Наступил последний день. Едва живой, я тащился за зверем.

    Невольничьи рейсы прекратились. Ключевые фигуры, в особенности те, кто владел языками Земли, безусловно, были уже эвакуированы с Гора. Другие, не подозревающие об ужасном исходе межпланетной битвы, остались. Даже Ибн-Саран при всем его уме не понял, что в этом плане ему отведена роль пешки. Исполняя неведомую ему волю, он так разжег межплеменную рознь, что пустыня действительно оказалась закрыта для всех посторонних. Теперь я понял, что среди курий единства еще меньше, чем среди людей, ибо они тоже ревнивы, завистливы и горды.

    Я понял, что они решили пожертвовать Гором.