– Это верно, – неохотно согласилась с ним Рейвен. – Но Клайв и Сюзанна собирают предметы индейского искусства, а мы знаем, что кто-то обменял оружие и виски на вещи, принадлежащие кайова.

– Держу пари, что во всем виноваты эти янки, – заявила мамаша Пропер. – Вот что я вам скажу: увезите этого Клайва и Сюзанну подальше в прерию, разденьте, привяжите у муравейника, обмажьте медом, а потом расспросите их обо всем. Думаю, вам не потребуется много времени, чтобы заставить их ответить на все интересующие вас вопросы.

– И если они действительно виновны, – добавила мамаша Райт, – мы не сразу развяжем их, оставив на некоторое время наедине с муравьями, а затем заставим эту парочку вернуть предметы индейского искусства. Ну а потом уж мы...

– Передадим их шерифу, – закончила за нее Рейвен.

– У вас нет ни малейшего представления о том, как надо отстаивать свои честь и достоинство, – возразила мамаша Райт.

– Мы предоставим это правосудию, – настаивала на своем Рейвен.

Переглянувшись, мамаша Пропер и мамаша Райт кивнули и мило улыбнулись. От этой улыбки по спине Рейвен побежали мурашки, и она подумала, что не хотела бы оказаться на месте Сюзанны и Клайва.

– Мне кажется, вам обеим не следует вмешиваться в это дело, пока у нас нет необходимых доказательств вины, – сказал Слейт. – Не забывайте, что сейчас Хэнсоны находятся на государственной службе. Мы не хотим, чтобы они навлекли беду на нас и на Медисин-Лодж.

– Ты прав, – согласилась мамаша Пропер. – Как ты думаешь, они еще долго будут работать на правительственного агента по делам индейцев?

– Думаю, не очень, – ответил Слейт. – Но не предпринимайте никаких шагов, не посоветовавшись с нами. Возможно, скоро у нас появится новая информация. А сейчас нам пора идти.

– В таком случае мы подождем, – заявила мамаша Райт.

– И понаблюдаем за ними, – добавила мамаша Пропер.

– Ступайте, – сказала мамаша Райт. – Нам тоже есть чем заняться.

Когда они вышли на главную улицу, Слейт спросил:

– Что ты думаешь о Клайве и Сюзанне?

– Я никогда не доверяла им, но мне трудно представить их в роли убийц.

– Да, чтобы решиться на убийство, нужна сила воли, а они оба показались мне бесхарактерными, – согласился Слейт.

– Но ты все-таки думаешь, что именно Клайв и Сюзанна обменяли оружие и виски на предметы индейского искусства?

– Да, Рейвен, у них для этого было множество причин.

– Но ведь это жестоко! Я могу понять их желание приобрести предметы искусства, чтобы сохранить их для будущих поколений, но не за счет жизни других людей.

– Мне кажется, они на все это смотрят совсем иначе.

– Но как еще можно на все это смотреть?

– Индейцы хотели получить оружие и виски, вот Хэнсоны и устроили, на их взгляд, справедливый обмен.

– Но, Слейт, молодые люди чуть не погибли, и кто знает, что еще могло бы случиться с кайова, если бы вспыхнула война.

– И все же мне кажется, Рейвен, они не считают себя виноватыми. Хэнсоны просто обменяли один товар на другой. Для них это всего лишь бизнес.

– Возможно, мне действительно не удастся заставить их пожалеть о содеянном, но в таком случае, держу пари, это удастся мамаше Райт и мамаше Пропер. Пусть, в конце концов, с Хэнсонами поступят по законам Дикого Запада.

– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но, к сожалению, у нас еще слишком мало улик. Давай не будем спешить с выводами о причастности к преступлению Клайва и Сюзанны.