Вот будет потеха!

    -  Чему Эли-нор радуется? - подняла глаза Юта.

    -  Элеонора, - поправила я ее.

    -  Эли-нора, - с улыбкой старательно повторила девушка.

    -  Так, ничему, - отмахнулась я.

    До нас донеслись громкие голоса охранников. Где-то вдалеке послышался перезвон надетых на шею босков бубенчиков.

    -  Фургон с сопровождающими! - объявил один из охранников.

    -  Это свободная женщина со своей свитой! - воскликнул другой.

    -  Рабынь - из фургонов! - приказал Тарго.

    Я почувствовала легкое волнение. Мне еще не приходилось видеть свободную горианскую женщину.

    Охранники открыли задний борт нашего фургона и сняли замки с цепей, соединенных с центральным брусом. Одной за другой нам велели спуститься на землю и выстроиться в демонстрационную шеренгу. Девушки из первого фургона уже построились и ждали приближающуюся процессию. Мне было плохо видно, но я успела заметить большой широкий фургон со впряженными в него четырьмя громадными, тщательно ухоженными черными босками.

    В фургоне под прозрачным шелковым балдахином в резном курулеанском кресле восседала женщина.

    Фургон сопровождали воины с копьями в руках; их было, наверное, человек сорок, по двадцать с каждой стороны повозки.

    Звон навешанных на босков бубенчиков доносился уже совершенно отчетливо. Процессия быстро приближалась. Тарго в своем желто-синем шелковом одеянии выступил ей навстречу.

    -  На колени! - скомандовал один из охранников.

    Выстроенные в демонстрационную шеренгу, мы покорно повиновались.

    При встрече свободного мужчины или свободной женщины горианская рабыня должна встать на колени и стоять до тех пор, пока ей не позволят подняться. Меня приучили опускаться на колени даже при обращении к охранникам, не говоря уже о Тарго, моем хозяине. Обращаясь к свободному мужчине, горианская рабыня всегда называет его “хозяин”, а свободную женщину - “госпожа”.

    Я с любопытством наблюдала за приближающейся процессией.

    Наряженная в тончайшие разноцветные шелка, женщина царственно восседала на высоком, похожем на трон курулеанском кресле. Ее воздушное одеяние, наверное, стоило дороже, чем три или четыре рабыни. Лицо женщины было закрыто темной вуалью.

    -  Ты осмеливаешься смотреть на свободную женщину? - гневно спросил стоящий рядом с нами охранник.

    Я не только смотрела, я буквально пожирала ее глазами, не в силах отвести от нее зачарованного взгляда. Однако когда процессия почти поравнялась с нами, удар ноги охранника заставил меня опустить голову.

    Фургон свободной женщины остановился напротив нашей демонстрационной шеренги, в нескольких шагах от того места, где я стояла.

    И тут я поймала себя на мысли, что не осмеливаюсь поднять на нее глаза.

    Внезапно я поняла, что я не такая, как эта женщина.