Его гедонистическому существованию внезапно пришел конец, когда он занялся настоящим делом. Опасность разоблачения была слишком велика.

Избегая новых вопросов, Гидеон зашагал вдоль моря. Чайки кричали над головой, так должно звучать одиночество.

Он мог бы догадаться, что Сара не даст ему сбежать. Он слышал, как хрустит песок у нее под ногами, — она бежала за ним следом. А потом коснулась его предплечья.

Сквозь ткань рубашки это прикосновение обожгло его. Желание молнией пронзило его, хотя плоть восстала против контакта. Он рывком убрал руку.

— Не прикасайтесь ко мне!

Она отступила, глаза ее потемнели.

— Простите, — хрипло проговорила она.

— Ничего. Просто не люблю, когда ко мне прикасаются.

— Хотите сказать, вам не нравится, когда я к вам прикасаюсь.

Господи, сколько еще ему предстоит вынести?

— Дело не в вас.

— Не надо щадить мои чувства. Я заметила, что вызываю у вас отвращение.

Он с шумом выдохнул.

— Это не так.

Проклятие, он не хотел причинять ей боль. Он чувствовал себя последним ублюдком, хотя вел он себя так не только ради себя, но и ради нее.

«Не будь идиотом, Тревитик. Девушка страдает не от настоящей любви, а просто она преклоняется перед героем. Эта болезнь у нее пройдет без последствий».

— Мисс Уотсон… Сара…

Он замолчал, чтобы не причинять ей страданий.

— Должно быть, вы считаете меня глупой.

Ветер заглушал ее тихие слова, и ему пришлось наклониться к ней, чтобы их расслышать. Голову кружил ее запах, смешанный с соленым запахом моря. Ноздри его раздувались.

Гидеону хотелось сказать ей, что она особенная. Но он не считал себя вправе говорить комплименты невинным юным девицам.

— У меня есть тетя, сестра моей бабушки на самом деле, которая пришла бы в ужас от моего поведения. Она так старалась сделать из меня леди. — Сара замолчала, набрала воздуха в легкие и продолжила: — Я была настоящим сорванцом, когда она за меня взялась. Мой отец воспитывал меня так, словно я мальчик, а не девочка. Видите ли, однажды все имения станут моими.

Гидеон нахмурился. Что за чушь она несет?

— Разве ваш старший брат не является наследником?

— Порядок наследования был изменен. Мой отец…

Она опустила плечи и подавленно замолчала.

— Они мои сводные братья, — продолжила она, опустив голову. — Мой отец умер, когда мне было шестнадцать. Мать вышла замуж вторично. У ее мужа были два взрослых сына, которые возненавидели меня с первого взгляда.

Гидеон подвинулся к ней, словно даже здесь, на этом пустынном пляже, стремился защитить ее от семейного насилия. Его сжигала ярость — он готов был убить всякого, кто угрожал ей. Голос его охрип от ярости. Наконец он узнал ее тайну. Наконец понял, с кем им придется иметь дело.

— Те скоты, что избили вас?

— Да.

Сара замолчала. Продолжила она с явной неохотой:

— Моя мать умерла вскоре после того, как вышла за моего отчима. Выбор ее был не самым удачным. Муж оказался пьяницей, игроком, никчемным человеком. С самого начала открыто изменял ей.

У Гидеона сводило нутро при виде страдания на ее лице. Он видел, что она очень старается не показывать, как ей больно. Любой другой мужчина на его месте обнял бы ее, успокоил. Но конечно, мужчиной его можно было назвать лишь условно.

— И вы жили в этой медвежьей берлоге с шестнадцати лет?

Сара покачала головой и бросила ракушку на песок.

— Для них я была еще одним ртом, и все. После смерти моей мамы я уехала к сестре моей бабушки в Бат.