Кормак спросил вдруг:

— А если просто «забыть» в спальне Сапеги этот пузырек?

Гонец озадаченно замолчал.

— Пожалуй, — неуверенно сказал он. — Полетит черная душа супостата прямиком в ад…

— Такой способ сгодится?

— Сгодится службе государевой любая тропинка, которая Сапегу в ад приведет. Князь только задачу вашу облегчить хотел, да и на будущее дать вам тайное оружие.

— Остается только выяснить, как пузырек попадет в спальню Сапеги, — пробормотал Кормак и вдруг поднял глаза на Дрель.

Та незамедлительно влепила ирландцу звонкую пощечину.

— Я только прикидывал…

— Я тебе прикину, шонов выкормыш! — зло сверкнула глазами хозяйка балаганчика. — Уволю, пойдешь по Руси… то есть — по Польше, с сумой.

Тут лицо Дрели сделалось сосредоточенным.

— А есть у Сапеги любимая собака?

— Как не быть, да не одна, — пожал плечами опричник.

— Нет, самая-самая любимая. Которая у него в опочивальне спит.

— Огромный такой пес, кличка Витальер. В одиночку, говорят, раненого кабана берет.

Дрель с хрустом вывернула сплетенные пальцы.

— А на зверьё яд действует?

Опричник начал что-то соображать.

— Не знаю, девица, но можно попробовать.

Кликнули Николаса. Тот приманил на хлебную горбушку шелудивую собачонку. Дрель привязала флакон к песьей шее ремешком, потом отошла подальше и велела Кормаку:

— Открой, только нос зажми.

— Ну, не в помещении же…

Ирландец вынес собачонку на улицу, поднял ее повыше и провозгласил:

— Сим присовокупляется данная псина к длинному списку жертв науки. Да стоять ей рядом с Белкой, Стрелкой и прочими космонавтами на пьедестале… пьедестале чего, Дрель?

— На пьедестале кибернетики, — докончила эльфийка.

— Аминь, — произнес серьезно посланец, и у Кормака зародилось подозрение, что у опричника все в порядке с чувством юмора.

Собаку отпустили, и она тут же принялась заниматься обычными своими делами, то есть вычесывать блох, валяться на спине, подставив брюхо солнечным лучам и гоняться за утками, причем делала все это фактически одновременно.

— Как долго человек сопротивляется яду?

— Совсем недолго. Пора бы уж собачке помереть…

Мужчина выглядел удрученным.

— Даже если мы поймем, что на зверя яд не действует, — где я возьму второй пузырек?

— Ну, не знаю… — Кормак почесал в затылке. — Сгоняй в Россию, возьми там же, где и первый.

— Это долго, служивый.

— Ничего, мы потерпим.

— И все же из арбалета вернее.

— Из тяжелого арбалета с английским колесным воротом, — хохотнула Дрель. — Кормак, лови пса и затыкай флакон. Он не весь еще расплескал. Да и выветриться яд не мог.

Пса ловили долго и увлеченно. Забава собаке понравилась, и она вытворяла сущие чудеса, ныряя между телегой и стенкой, подлезая под коров и пытаясь проскочить в приоткрывающиеся двери изб.

Поймав паршивку, Кормак задержал дыхание, заглянул в пузырек и заткнул его особой каменной пробкой.

— Кажется, здесь еще на пару Сапег и одного Вишневецкого хватит.

Княжий посланец вскоре стал собираться.

— В другой раз к вам приедет иной человек, но покажет тот же перстень. Так что — прощайте, добрые люди.

В его устах выражение «добрые люди» приобрело особый, неповторимый оттенок…

Уже садясь на коня, он наклонился к Дрели:

— А ты девица, все же прикупи еще какого-нибудь яда, которым стрелы мазать сподручно.