– Не надо так говорить. И потом, я ее не притягивала. Она сама притянулась. Как у тебя вообще язык поворачивается ее осуждать? Что за странное, противоречивое отношение? Она тебе жизнь спасла.

– Знаю, что спасла. И я ей за это благодарен. Но все равно, она счастливо отделалась, что ей не предъявили серьезных обвинений. Большая удача, что никому в данный момент не нужен жертвенный агнец. А отношение… да, противоречивое: я сомневаюсь, что ею двигали исключительно благородные чувства.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне кажется, она сделала это ровно настолько же для себя, насколько и для нас с Трейси.

– С чего ты взял?

– Не могу доказать, но готов спорить на что угодно: нажимая на курок, она думала о тебе и о том, что Джафф с тобой сделал.

Энни покраснела:

– Ну, этого мы, видимо, никогда не узнаем. – Она высвободила у Бэнкса руку, потянулась к стакану с водой и тут же скривилась от боли.

Он протянул ей воду и кивнул:

– Нет, не узнаем, если она сама не расскажет, в чем я очень сомневаюсь. С чего бы? Я первый готов признать, что этот факт никому, кроме меня, не важен. Ну, разве еще Чамберсу с Третовоном. Эти двое, похоже, намерены муссировать лесбийскую тему.

– А ты?

– Мне все равно, ради мужчины или женщины она это сделала. Важно другое – Нерис скрывает истинную причину. Она хотела отомстить. У нее был личный интерес в этом деле. – Бэнкс устало потер глаза. – Но он был почти у всех нас, и я вовсе не говорю, что надо ее заклеймить.

– И она спасла тебе жизнь.

– Да.

– Другого способа не было?

– Нет. Слушай, я понимаю, что в моих словах мало логики. Постепенно я во всем этом разберусь.

– Так что же будет с Нерис?

– Если она не глупа, то уедет как можно быстрее из Северного Йоркшира, переждет какое‑то время, а потом прекрасно сможет работать в секретном подразделении по борьбе с терроризмом. Они не так придирчивы к анкетным данным, им главное – результат, а она действительно классный  стрелок. Не пропадет. Кто его знает, может, ее пригласят к себе американцы? Есть что‑то такое американское в ее стилистике…

– Тебе не кажется, что это слишком сурово?

– Ты про кого: про Нерис или про американцев?

Энни рассмеялась:

– Сдаюсь. Ну, а что с Фермером?

– Трудно сказать. Мы завели дело. Служба уголовного преследования настроена решительно. Но у него отличные адвокаты. Тем не менее удалось уже нарыть несколько очень интересных фактов. Да, кстати, Виктора Мэллори тоже прижали крепко: нашли его подпольную лабораторию и тайник с оружием. Эти хитрые ублюдки использовали одну подставную компанию, которую основал еще папаша Маккриди. Поэтому было так трудно отследить все ходы.

– Насчет Эрин уже что‑нибудь понятно?

– Я посоветовал им знакомого адвоката, очень толкового. Она признает себя виновной, и, учитывая смягчающие обстоятельства – ранее не судима, сотрудничала со следствием, ну, ты сама понимаешь, – я думаю, отделается условным сроком. И адвокат так считает.

– А Трейси? Как она? Ей ведь столько пришлось натерпеться.

Бэнкс отхлебнул кофе:

– Она молодая, в этом возрасте все проще.