Фортескью подошел к основанию лестницы. Он изучающее уставился на нее, пытаясь определить, не играет ли с ним оракул в грязную игру. Он собирался было подняться, но монахи роем спустились вниз, забрали цепи у гвардейцев, протащили Чарли вверх и бросили его перед Шао. Они заняли места с обоих сторон Верховной Жрицы и опять принялись читать мантры. Фортескью остался на месте. В течение всей своей карьеры он обращался к Культу Матери за советами. И не собирался гневаться на монахов без причины.

Чарли упал на колени перед Шао, склонил голову. Шао посмотрела на него, поклонилась на восток, поклонилась на запад, затем низко поклонилась Фортескью, а он в ответ кивнул. Сдерживая волнение, она сказала:

— Долго ты сюда добирался.

— Ножные кандалы мешали идти, — ответил Чарли. Он стоял спиной к толпе, поэтому никто не мог ни увидеть, как он говорит, ни услышать его из-за монотонного бормотания монахов.

— У тебя всегда имеется уважительная причина, — сказала Шао.

Чарли увидел, что когда она кланялась, волосы упали на ее лицо и теперь скрывали движения губ девушки. Он опять напомнил себе, что не стоит ее недооценивать.

— Они схватили Поллокса, — прошептал он.

— Его привели еще вчера, — пробормотала Шао в ответ. — Я позабочусь об этом. — Она вытянула руки и сделала знак монахам. Те перестали бубнить. Тишина повисла над площадью. Толпа замерла в ожидании. — Добрые жители Ноиля и достопочтенные гости из Дамаска, годами я жила рядом с вами и по мере сил пыталась помочь вам найти верный путь.

«Годами», — подумал Чарли. Он не мог понять, что большинство просителей Шао не могли отличить одну восточную девушку от другой. Они верили в то, что одна и та же Верховная Жрица служила в Храме Матери в течение пятидесяти лет.

— Генерал Фортескью, — продолжала Шао, взглянув вниз по лестнице. — Ваш народ и ваша армия поверили в вас, и вы оправдали их доверие. Всегда вы искали правильные пути, и всегда они приводили вас к победе, и каждая победа приближала Ноиль к миру, стабильности и процветанию. Вы отлично поработали.

Некоторые офицеры, желая выслужиться, начали аплодировать. Толпа подхватила и одарила Фортескью громом оваций. Шао дождалась, пока они утихнут.

— Но теперь я говорю вам: ваш путь делает поворот. Путь завоеваний отныне не является верным. Два дня назад совместными усилиями нашей скромной команды, Культ Матери изгнал двуликого демона наводнений и засухи.

На этот раз аплодисменты начались спонтанно и длились гораздо дольше. Фортескью нахмурился.

— Освободившись от его жестокого влияния, Дамаск и Ноиль отныне будут процветать. Но так будет лишь в том случае, если вы последуете верным путем, и это путь переговоров и компромиссов. Пусть армия действует лишь для обороты и общего блага. Генерал Фортескью, вы можете вернуть Дамаск обратно в Ноиль, — здесь разразились еще более бурные аплодисменты, — через согласие и примирение. Пусть народ Дамаска присоединится к вам мирно, тогда вы будете достаточно сильны, чтобы противостоять любым демонам.

— Я не вижу его, — прошептал Чарли, все еще стоящий на коленях, — но он знает, что там не было никакого демона. Там было ОМУ.

— Зато люди верят в демона, как и его солдаты. Ему придется принять такую версию.

— Не забудь про Поллокса.

— Я помню, — Шао указала рукой направо в направлении кучки солдат. — Освободите Преданного Семейного Консультанта.

Как и Фортескью, солдаты изумились. Когда они посмотрели на своего командира в ожидании приказаний, тот им кивнул. Они разошлись в стороны, и взору людей предстала связанная фигура, закутанная в плащ с капюшоном.