|
- Леночка! - С отчаяния начальник прибег к недозволенному, но неизменно эффективному приему, и в его голосе зазвенела сталь. - Ты меня знаешь! - Знаю, - хмуро подтвердила я. - В гневе вы смешны, тьфу, страшны. - Никакой премии! - Ага. - И сверхурочных! - Ага. - И вообще, я тебя… того… - Начальник кашлянул и потупился. - Ой, неужели?! - фальшиво восхитилась я. - Уволю! - выдавил-таки затравленный шеф. М-да, если уж до этого дошло, дела и впрямь плохи, надо идти на попятный. - А вдруг ему у нас не понравится? - сменила я тему. - Так постарайся, чтобы понравилось! - воспрянул духом начальник. - В конце концов, ты не глазированные сырки фасуешь, есть чем парня заинтересовать! - Ага, подсчет поголовья упырей на квадратный километр пригородной лесополосы с точностью до ноль целых семь десятых - безумно увлекательное занятие! - Зато оригинальное! - оживленно подхватил Серафим Петрович. - Самое то, чтобы отвлечься от серой реальности и понять, что жизнь - это не только война и водка! - Ой, а в ней есть что-то еще?! - Да что с тобой сегодня? - изумился шеф. - Ты же у нас всегда была такой веселой, милой, отзывчивой и… Леночка! Куда ты смотришь? Ноги свои разглядываешь, что ли? - Вот еще! - Я поспешно отвела взгляд от зеркального шкафа за спиной шефа. Неправда, сквозь колготки ничего не видно! - И не надо мне льстить, я от этого только еще больше зверею. Такое ощущение, будто вы меня дурочкой считаете. - Что ты, что ты! - неискренне открестился начальник, торопливо роясь в стопке бумаг. - Ну походи с ним на объекты недельку-другую, тебе что, сложно? А там Павлик из отпуска вернется, может, Саня к нему уйдет… в смысле, в напарники! Тут как раз подходящее дельце наклюнулось, простенькое, про русалочек… - Серафим Петрович, это начальственный произвол! Да, мне сложно! Он же в хлам бу… нетрезвый! Куда его сейчас тащить?! - Ну выпил немного, с кем не бывает. Ничего, на свежем воздухе быстро оклемается. - Шеф, больше не слушая возражений, всучил мне стандартную лапочку-скоросшиватель. Сквозь прозрачное окошко сиротливо просвечивала единственная бумажка: рукописное заявление с резолюцией "Разобраться". К тому моменту как папка уйдет в канцелярию, застежки будут едва сходиться от распирающей ее макулатуры: протоколов, отчетов, договоров и счетов-фактур. - Иди, позови его! Не знаю, кем там Серафим Петрович меня в действительности считал, но чувствовала я себя законченной блондинкой. Ну почему у меня никогда не хватает духу стукнуть по столу, развернуться и уйти?! У меня, между прочим, высшее экономическое образование, а я в этой дыре на полторы копеечные ставки торчу! Как пробка в унитазном бачке… Приоткрыв дверь, я боязливо выглянула в приемную. Мужик… Са-а-а-а-аня, тьфу… сидел в том же кресле, по-прежнему вытянув ноги во всю немалую длину и скрестив руки на груди. Из новенького добавились опущенная на грудь голова и легкий храп. Запах перегара волнами бился в оконные стекла. В десятиметровой комнате ему было откровенно тесно. Я потопталась на месте. Кашлянула. Никакого эффекта. Умоляюще оглянулась на Серафима Петровича, но тот, воспользовавшись паузой, уже увлеченно спорил с кем-то по мобильному. Стиснув зубы, я поскребла по сусекам с решимостью и брезгливо потыкала в "напарника" пальцем. |
