– Nevertheless.

В тот же миг в исцарапанных пластиковых зрачках блеснул огонек, и Тоха, вылетев из игрушечного тела, спокойно переместился в свое. «О? Я могу двигаться?» Юноша очнулся легко – так обычно просыпаются люди, которым приснился очень хороший сон. Жизненные показатели его были в норме. Пальцы рук и ног тоже двигались как надо. Медсестра, заглянувшая, чтобы сменить физраствор, обнаружила лежащего с открытыми глазами Тоха и спешно позвала доктора.

После того как Тоха очнулся, в СМИ вновь поднялась шумиха. Были и те, кто встретил эту новость без восторга: он же кровный родственник Хан Чонхёка как-никак. Однако Тоха такие вещи больше не волновали, как когда-то в прошлом. Ведь теперь для него имели значение только голоса тех, кто был важен для него самого.

«Я вернулся, как ты и просила, – мысленно обратился он к Хваён. – И скоро я приду встретиться с тобой».

За два года, что Хваён провела в интернате, Тоха успел вернуться к полноценной жизни и снова пошел в школу. Девушка ждала встречи с ним так же сильно, как он ждал встречи с ней. Она должна была покинуть учреждение в среду. В среду же они впервые встретились на крыше пристройки.

В тот день шел весенний дождь. Тоха с раскрытым зонтом ждал Хваён за воротами. В руке он держал новое худи на молнии, которое собирался ей подарить. Вдалеке показалась Хваён, шаг за шагом приближаясь к нему. Сердце Тоха забилось сильнее. Она была выше ростом, чем два года назад, когда они снова встретились в переулке. На ее сером, уже маловатом на вид худи радостно улыбался персонаж из далекого прошлого, а изрядно поистрепавшийся, но такой родной рюкзак вызывал улыбку. В руке Хваён держала округлившегося плюшевого мишку.

Узнав Тоха, девушка улыбнулась. Сам же он внезапно осознал, что уже очень давно не видел ее улыбающееся лицо. И у него вырвался смех. Хваён думала о том же. Видеть Тоха не в обличье плюшевого медведя было непривычно, но его смех ей нравился. Несмотря на осадки, день выдался ясным. Тоха сложил зонтик и вместе с Хваён оказался под дождем. Теперь двое наконец могли поздороваться, по-настоящему глядя друг другу в глаза.

– Привет, – сказала Хваён, помахав пришитой ею игрушечной лапой. – Я рада, что ты вернулся.

Тоха взял у нее игрушку и ответил, тоже помахав лапой:

– Конечно, вернулся. Улыбчивый мишка не может умереть.

Послесловие автора

Нам с моей младшей сестрой тоже очень нравятся плюшевые медведи. Есть у нас и любимые игрушки. Моему другу-панде, которого я в детстве постоянно таскала к тете в гости, стукнуло уже двадцать два. От времени он сплющился и истрепался, но все так же занимает место на кровати в комнате сестры. У него и имя есть; правда, раскрывать его мне немного стыдно.

В школе мне нравился один персонаж-мишка, и друзья постоянно дарили мне его в виде плюшевой игрушки. И после того, как я покинула родительский дом и начала жить самостоятельно, мишки твердо защищали свой угол в моей студии. Глядя на этих ребят, которые всегда спокойно смотрели на меня своими глазами из пластиковых бусин или черных стежков, я пообещала им, что однажды сделаю их главными героями своей странной истории. И теперь странно чувствую себя оттого, что это сбылось.

Мне хотелось написать историю, в которой два человека с огромными дырами внутри помогают друг другу заполнить эти дыры плотью, кровью и ватой. Я верю, что именно незначительные воспоминания, некоторая доля смирения и твердые надежды на будущее, которые остаются с нами, как наши любимые игрушки, – это то, что позволяет нам прожить нашу длинную и скучную жизнь. Надежды могут относиться как к реальности, так и вымыслу, и, мне кажется, совершенно не важно, с чем именно они связаны.