До того как Тохён пошел в начальную школу, ему провели серьезную операцию в США. Врачи отказывались от нее со словами, что ребенок слишком мал и операция, наоборот, может возыметь негативный эффект, но Чонхёк уверенно шел напролом. В итоге, заплатив цену, в два раза выше обычной, он все же смог добиться проведения операции, и Тохён обзавелся новым, здоровым сердцем. Верой отца мальчик смог одержать верх над слабым органом.

Ребенок восстанавливался без каких-либо побочных эффектов, начал в здоровом теле резвиться на спортивной площадке. И это еще не все. Из-за продолжительной борьбы с болезнью Тохён не мог должным образом учиться, но благодаря книгам самостоятельно постиг английский язык и китайские иероглифы. Ему желали лишь здоровья, а мальчик оказался еще и сообразительным. Чонхёку казалось, что он наконец понял, что значит чувствовать себя довольным, лишь наблюдая за кем-то. И в очередной раз уверовал в собственные решения и в силу денег. Тохён рос как на дрожжах. Даже когда глупый Юнхёк, ослепленный местью, терял самообладание, Тохён с улыбкой заботился о наивном двоюродном брате. У Чонхёка не было поводов для зависти. Ведь он всегда находился на вершине самой высокой в Яму башни: его статус даже со сменой поколений будет нерушим.

Для Чонхёка Яму, погруженный в строительство «Видов природы», являл собой новый мир, о котором он так мечтал. Мужчина надеялся, что его родной город возвысится так же, как он сам. Что прошлое и даже пространство вокруг – все, что его сформировало, станет идеальным. Именно поэтому он бросил свою жизнь в Сеуле и снова вернулся на родину.

Прибыв на стройплощадку, мужчина надел каску и последовал за прорабом. Туда, где будет стоять самое высокое в «Видах природы» здание, где в будущем должен располагаться его собственный пентхаус. Все этажи отводились под индивидуальные апартаменты с личным лифтом и холлом, а интерьер с прилегающей территорией должен был быть спроектирован известными японскими дизайнерами. Земля по-прежнему напоминала пустошь, но в глазах Чонхёка будущее было как никогда зримым. Он слушал прораба вполуха, а сам тем временем мысленно наслаждался видом сверху. Конец мечтаниям положила та самая причина, по которой его срочно сюда вызвали.

Из-под рыжей, местами красной земли тут и там проглядывали вовсе не артефакты вроде горшков или черепицы.

Это были кости.

Кости не десятков – сотен людей в одной огромной куче. Чонхёк стоял с непроницаемым лицом, когда прораб обратился к нему:

– Их горы, им нет конца. Кажется, здесь произошло массовое убийство.

Прораб, который производил впечатление человека порядочного, с сомнением заметил:

– Наверное, нужно сообщить в полицию? Нет, или лучше сначала связаться с Министерством земли? Или же с Управлением по делам культурного наследия? Строительные работы придется ненадолго отложить, но мы не можем игнорировать такое…

Чонхёк прервал его и отдал приказ:

– Продолжайте строительство.

– Простите?

– А эту мерзость можете вытащить и сжечь или закопать получше – как хотите, но чтоб за пределами этой территории никто об этом не узнал. Строительные работы продолжатся, как и было запланировано. Заплачу в несколько раз больше, так что наберите рабочих, которые точно не проболтаются.

Ошеломленный прораб попытался заговорить снова, но Чонхёк проорал, что, если эти чертовы останки не уберут с глаз долой, он всех поувольняет. На этом разговор был окончен. Мужчина покинул стройплощадку и вернулся к гольфу. А затем взялся за дело с новой силой. «Хм, в этот раз все тоже хорошо вышло», – подумал он. Чонхёк никогда не отказывался от своих собственных решений. Всегда верил в себя в моменты, когда их принимал. Поэтому ни разу в жизни не пожалел о своем выборе.