|
Не думая, он нажал на акселератор, машина рванулась. - Я почти уверена, что у того, впереди, в руке было оружие... Но она не была убеждена в этом до конца. Он тоже. Он ругал себя. Чудом не сбил человека. Наутро они узнали из газет, что спустя полчаса на том же месте ограбили автомобилиста. Кристина боялась, что история может повториться, и он пообещал ей купить пистолет, потом как-то забыл об этом. Кончилось тем, что его шурин, коллекционер всех видов оружия, дал ему автоматический пистолет. Когда же он взял его из машины и положил в ящик письменного стола? Года два назад? Или три? Он может только сказать, что, возвращаясь однажды ночью, поглядел на железную койку в своем чулане и неожиданно подумал: "А чего ради?" Время от времени этот вопрос назойливым рефреном крутился в его мозгу. Так всегда бывало в те моменты, все более частые, когда он "отсутствовал" - его собственный термин, наиболее полно выражающий особую пустоту, до головокружения. И разве не говорила жена о Лизе, когда та была еще совсем маленькой, что девочка унаследовала от отца эту особенность - на несколько мгновений отлучаться из этого мира, "отсутствовать"? Не то чтобы он всерьез думал о самоубийстве. Если ему и случалось открывать ящик, ощупывать пальцами вороненую сталь, то скорее для того, чтобы успокоиться. В конце концов, нет ничего непоправимого, если в любой момент есть возможность уйти. Разве эта мысль не свойственна всем людям, по крайней мере многим? Он не смел спрашивать об этом ни своих коллег, ни тем более своих учеников - да, впрочем, те еще мало пожили на свете. Иногда ему хотелось не только послушать свидетелей на свой счет, но и узнать, что они сказали бы о других. Например, о мадам Рош - всегда веселой, для которой жизнь казалась сплошным удовольствием. А какова она сама с собой - так ли уж полна доверия к ближним, к себе и к судьбе? Пока она перебирает вещички в ожидании первых схваток - не испытывает ли она в глубине души страха? Она распевает песни и шутит с медсестрами, которые заходят к ней. Но разве докажешь, что это маска-маска, непохожая на ту, что носит Шабо, и все же всего лишь маска? Разве он, со своей стороны, не выглядит настолько уверенным в себе, что даже раздражает этим своих коллег? Он обходил этаж за этажом, неизменно всегда в белом, затем внезапно закрывался у себя в кабинете, чтобы достать бутылку из шкафа, запертого на ключ. Не лучше ли было бы носить пистолет при себе? Если этот эльзасец и не сумасшедший в медицинском смысле этого слова, у него тем не менее все признаки одержимого. Идефикс. До сих пор он довольствовался тем, что подсовывал под стеклоочиститель его машины угрожающие записки, хотя каждый день имел возможность выстрелить в профессора, на худой конец - каждый вторник, если это был его выходной. Сколько же времени это тянется? Где он живет? Нашел ли он работу? Может быть, он угрожает, чтобы самому набраться храбрости? Или он хочет, прежде чем напасть, насладиться страхом ненавистного ему человека? Или он поджидает случая, когда профессор будет один, без Вивианы? А в самом деле, что известно его секретарше? Все? Почти все? Почему за эти шесть месяцев она ни разу не заговорила о санитарке, пышнотелой и розовой, имя которой он только теперь узнал из газет? Для него она навсегда осталась Плюшевым Мишкой, так окрестил он ее в тайнике своей души в первую же ночь, когда ехал в такси домой, на улицу Анри-Мартэн. |
