– Лучше я дам тебе алмазов, только держись от нее подальше! Нам еще надо добраться до Семордрии и тем более пересечь ее. Я хорошо плаваю, однако не хочу демонстрировать свои способности посреди океана.

Симна шепотом возмутился:

– Ты просишь меня, братец, отказаться от самого себя! Пойти против всех основ моего существа, пренебречь тем, что составляет главнейшую часть меня, попрать свое естество! – Он немного подумал. – Сколько дашь алмазов?

К утру третьего дня все было готово. Высокая старуха, стоявшая на рулевой палубе за штурвалом, ждала распоряжений. Капитан Станаджер Роуз приказала отдать швартовы и отчалить. «Грёмскеттер» грациозно отвалил от причала и, развернувшись, вошел в спокойное русло Эйнхарроука. Развернув парус, корабль поплыл вниз по реке. Благодаря течению судно быстро набирало скорость.

Эхомба и Симна присоединились к капитану на корме, Хункапа Аюб расположился на носу корабля, а черный кот, свернувшись, спал на нагретом солнцем люке, лениво свесив лапы по сторонам.

– Прекрасный день для отплытия. – Станаджер переводила взгляд с суетящейся команды на парус, с паруса на берег. Только когда состояние всех трех объектов ее удовлетворило, она переключила остатки внимания на пассажиров. – Мы пройдем через Стремнину еще утром. А оттуда уже рукой подать до дельты и устья Эйнхарроука… Пастух, ты хорошо спал?

– Очень хорошо. Я люблю воду, и койки в каюте достаточно жесткие.

– Чуть позже кок начнет поражать вас своими изобретениями. Мы очень рады, что она служит у нас. Корабль может плавать с плохим штурманом, слабыми матросами и даже посредственным капитаном, но пока пища хорошая, все будет нормально. – Ее голос помрачнел. – Наслаждайся рекой, пока можно, Этиоль Эхомба. В Семордрии волны считаются штилем, а жуткие волны – вполне безобидными. Во время плавания каждый из нас должен быть постоянно начеку. В том числе и пассажиры.

Симна хмуро кивнул:

– Если опасность видна, то с ней можно справиться. А иногда даже превратить в союзника.

Станаджер, нахмурившись, с секунду смотрела на него, а потом перевела взгляд на бушприт.

– Ваше присутствие здесь не обязательно. Можете отдыхать в каюте, если желаете.

– Благодарим вас, – учтиво ответил Эхомба, – но мы так долго шли пешком, что теперь крайне приятно просто постоять и полюбоваться окрестностями.

Она пожала плечами:

– Как знаете. Прошу извинить, у меня много работы.

– Не возражаете, если я похожу следом за вами? – Как девушка, впервые выезжающая в свет и надевающая самое дорогое и изысканное платье, Симна надел свою самую широкую и простодушную улыбку. – Я не так уж часто плавал на кораблях. Может, научусь чему‑нибудь.

Станаджер неодобрительно посмотрела на северянина:

– Очень сомневаюсь. Впрочем, вы щедро заплатили за пользование судном. – Она двинулась вперед.

– В первую очередь, – начал Симна, – что мне хотелось бы знать…

Отвернувшись от них, Эхомба подошел к поручням и стал смотреть, как мимо скользят пригороды трудолюбивого, энергичного Хамакассара. Наконец они плывут. Сколько еще им придется пройти после высадки на другой стороне океана, чтобы добраться до Эль‑Ларимара, он не представлял. Но сколько бы ни понадобилось, они дойдут. Он знал, что тень Тарина Бекуита откуда‑то наблюдает за ним и шепчет слова одобрения.

Стремнина образовывалась двумя лежащими друг против друга мысами, самая высокая точка которых могла сойти разве что за кочку по обе стороны заснеженных Хругар, но среди гладкой как стол равнины они казались сущими утесами.