|
Почти домой, там же тоже просторы, как в метрополии. – Подожди. Тебе еще уезжать от нас потом не захочется. Де Санхурхо сказал – и вздохнул. Его тянуло в родные места, но как же грустно было покидать блестящий Петербург, с которым успел сродниться за долгие годы! Даже пугавшие поначалу холода казались теперь родными. Почему нельзя находиться одновременно везде и всюду? Несправедливо, ведь хочется побыть и здесь, и там… Хоть разорвись на части! – И ни одной даже страшненькой? – не отставал Муравьев. – Ни одной! – убежденно отозвался Мигуэль. Правда, помнил он родные места весьма смутно. Что ж тогда об его обитателях говорить? Уезжал-то совсем ребенком с первой партией новоявленных кадетов. Зато не прогадал. Третий в выпуске, а как итог – причисление к гвардии. Благо, в заморских владениях учрежден гвардейский полк, и служба в нем сулит блестящие перспективы. Со временем можно будет выйти в генералы. Конечно, хотелось бы поскорее, но не все же сразу! Можно подождать лет так десять. – Вообще-то, в России сеньориты не хуже, – после некоторой паузы добавил Мигуэль. – Просто немного другие. На некоторое время в каюте наступила тишина. Затем испанец выглянул в окно и чуть улыбнулся давним воспоминаниям. – Когда мы плыли в Петербург, на нас пытались напасть пираты. Но шедший в охранении шлюп прогнал их. – Может, и теперь?.. – не без надежды спросил Андрей. Хочется же испытать себя в настоящем бою! Прибыть на место службы настоящим воином, грозным победителем морских разбойников! – Откуда? Как мне писали, всех флибустьеров перевели. Если кто разбойничает, то нападает на вконец беззащитных. И то вряд ли… Прошли их времена. Жаль… – Миша, как по-испански будет «ваши глаза проникают мне в душу»? Язык далекой колонии только стал входить в моду в петербургских салонах, и освоить его Муравьев не успел. – Зачем тебе? – улыбнулся Мигуэль. Эх, молодость!.. Вашингтон. Столица Североамериканских Соединенных Штатов – Мы обязаны как можно быстрее продвинуться на запад. Срок, между прочим, второй, у президента уже заканчивался на днях, а новые люди – новая политика. В чем-то продолжающая старую, в чем-то дополняющая ее, но в чем-то ей и противоречащая – в зависимости от превалирующих интересов избирателей. Есть вопросы, в которых едины все, но есть и множество, где каждый имеет свои интересы, вступающие в противоречие с интересами других. Как и должно быть в свободном обществе. – Вы имеете в виду русских, Джеймс? – уточнил Адамс, государственный секретарь и во многих делах – помощник. Так же, как во многих – противник. А теперь еще – и преемник на самом ответственном посту. – Кого же еще, Джон? – вздохнул Монро. – Англичане в ближайшее время нам не страшны. Франция выведена из игры. Испания имеет столько проблем, что колонии отваливаются от нее почти без нашего участия. Но меня очень тревожит Россия. Она постепенно укрепляется на континенте. Это – наша главная угроза и сейчас, и в перспективе. – Согласен, – тут у обоих государственных мужей мнения совпадали полностью. – Дело не только в бегстве рабов на Юг, – продолжил между тем Монро. Его собеседник чуть скривился. Он был противником рабства и уже давно предлагал отменить подобное положение. Только как это проделать, когда едва не все жители южных штатов кровно заинтересованы в сложившемся положении? Лишишься рабочей силы, и кто будет обрабатывать землю, работать в мастерских? Наемный труд надо будет оплачивать, а это уже дополнительная статья в расходах. Кому хочется уменьшать прибыль? – И в рабстве тоже, – не выдержав, вставил Адамс. |
