|
Артур не мог отвести глаз. Словно незримая сила подталкивала его руку. Одного взмаха было достаточно, чтобы уничтожить гадину. «Он только этого и ждет, провоцирует меня. Только не смотреть ей в лицо, это не Надя…» Но не смотреть на женщину он не мог. Монстр ослабил удавку и тут же провел по животу своей жертвы стилетом. Его рука к этому моменту стала похожа на корягу, обросшую рыбьей чешуей, из крокодильей пасти брызнула желчь, а член поднялся и раскачивался, как багровая дубина. Минь ничем больше не напоминал ребенка. Стилет оставил на левой груди женщины кровавую полосу. — За?а?акусим ма?а?аленьким Ни?и?икиткой, ми?ирный че?е?ловек? Коваль перестал дышать. Никто, кроме него и Нади, не мог знать имени будущего сына. Неожиданно глаза женщины широко распахнулись. Ее распухшее синее горло сокращалось, пытаясь выдавить слова. — Со?солнышко, кузнечик мой… Коваль скорее прочел по ее губам, чем услышал. Когда им обоим было трудно, когда он терял всяческую опору, жена называла его кузнечиком… Вторая голова Миня, вылупившаяся из макушки первой, почти сформировалась. Формой и размером она напоминала большую подгнившую грушу со срезанной кожурой. На безглазом личике пульсировали сосуды, толстогубый рот кривился в гнусной ухмылке. Задние конечности демона стали толще раза в три, живот и бока также раздулись и пульсировали в такт биению сердца. «Сердце… У него есть сердце. И он растет… Если не убить его сейчас, потом будет поздно!» С «главной» головы кожа слезала клочьями, во все стороны летели брызги дымящейся жижи, воздух наполнился невыносимым зловонием. Такого омерзения Артур никогда не испытывал. Сабля застыла в сантиметре от шеи уродца. Тот вытянул из верхней пасти змеиный язычок и с томным стоном облизал костяные зубья. — Артур… — внятно позвала женщина. — Спаси меня… «Решайся!» — сказал себе Коваль. Кожа на спине демона лопнула. С шелестящим звуком развернулись прозрачные крылья. — Брось эту гиблую затею, — голосом Бердера посоветовала верхняя голова. — Забирай свою бабу и отправляйся гонять насекомых. Ты еще можешь их спасти, бабу и ребенка! — Не тебе указывать, кого мне спасать! — ответил президент и с оттяжкой полоснул саблей. У богомолов очень острые клинки. Голова женщины отделилась от тела с одного удара. Вторым ударом Коваль вспорол грудную клетку и чуть не захлебнулся в фонтане черной крови. Под оголившимися ребрами билось черное сердце. — Не?е?ет!!! — на предельно высокой ноте заверещал демон. — Ша, медуза! — сказал Артур и проткнул сердце костяной саблей. В следующую секунду факел погас, и воцарилась тьма. А потом в темноте распахнулась узкая дверь, и на портрет Председателя хлынул поток лунного света. В наступившей тишине кто?то захлопал в ладоши. 11. ЧЕТВЕРТАЯ ДОРОГА — Стареешь, мил?человек! — скрипучим голоском произнес благодарный зритель. — Конфуз от блядства отличить не могешь, а всё туда же, командирить! В глухой стене обнаружилась щель. Она расширялась, пока не оформилась в кривой дверной проем, забранный нелепой деревянной решеткой. Больше всего это походило на калитку в палисаднике. Артур бросил взгляд назад, уже понимая, что не найдет и следов давнишнего представления. Тем не менее, он испытал огромное облегчение от вида пустого запыленного кресла. Ни капли крови, ни зловония. Подпалив истлевшую кумачовую скатерть, на столе догорал факел. |
