Красавин ждет внизу, пока я спешно утрамбовываю шмотки в два больших чемодана. Моя старенькая спортивная сумка набита книгам и учебниками. Не оставляю после себя ничего, забирая даже зубную щетку и средства гигиены. Стираю следы своего короткого пребывания в этом доме подчистую, мысленно прощаясь с каждым уголком. Мое сердце разбито, душа рвется на части, но я отчетливо понимаю, что спустя две недели уехать было бы в сотни раз труднее.

Макс поднимается наверх, когда я застегиваю второй чемодан. Тяжелым взглядом окидывает опустевшую комнату, которая приобрела первоначальный необитаемый вид. Он никогда меня не попрекал, но в последнее время я здорово ее захламила своими женскими причиндалами.

— Кажется, все взяла. Вике завтра позвоню, сегодня не готова морально, — произношу, чтобы хоть как-то замять гнетущее напряжение.

— Она мне всю плешь проест, — удрученно качает головой Макс.

— Не придумывай, нет у тебя никакой плеши, — наигранно непринужденным тоном отзываюсь я. — Вика всё поймет. Не сомневайся.

— Моей сестре только дай повод отхуесосить любимого брата, — он кривит губы в горькой усмешке.

— Неправда, — не соглашаюсь я. — Несмотря ни на что, она всегда на твоей стороне. Вике тоже будет непросто… без тебя, но немного самостоятельности ей не помешает.

— Ты присматривай тут за ней, когда я уеду, — в шутку просит Макс, но смотрит на меня серьезно и вдумчиво.

— Присмотрю, — киваю без колебаний.

Красавин помогает мне спустить вещи в прихожую, затем выносит во двор и снова дымит сигаретой. Машина подъезжает через десять минут, в течении которых мы молча рассматриваем друг друга, прощаясь, запоминая, отпуская. Мне больно и горько, но я собираю волю в кулак и из последних сил держу лицо, не позволяя слабости взять верх.

Он провожает меня до такси и крепко, до хруста костей обнимает. Я прячу лицо на его груди, в последний раз жадно вдыхая ставший родным аромат мужского парфюма и сигарет.

— Мне будет тебя не хватать, Варь. Спасибо, что ты была… — приподняв мое лицо, выдыхает Макс. — Если передумаешь, мой номер у тебя есть. Я буду рад звонку.

— Я уже скучаю, — признаюсь, предательски всхлипнув. — Я рада, что мы были друг у друга. Пусть совсем недолго…

— Обещай, что будешь самой счастливой, — он мажет мои губы скользящим поцелуем, и я вру… отчаянно вру:

— Обещаю. Так и быть, пришлю тебе фото своего выпускного диплома и свадебный семейный снимок.

— Ловлю на слове, — Макс натянуто улыбается, и, одёрнув руки, отступает назад.

Нырнув в салон автомобиля, я хлопаю дверцей и впиваюсь взглядом в его напряженное хмурое лицо. Пальцы покалывает от желания разгладить немногочисленные морщинки, но такси плавно трогается и, урча мотором, устремляется вперед, навсегда увозя меня в знакомую реальность, где нет и никогда не будет белокурых принцев и наивных золушек в ворованных лабутенах. Моя короткая сказка закончилась, впереди новая старая жизнь…

— Мне тоже будет тебя не хватать, Красавин, — шепчу одними губами, давая волю слезам. Хлюпаю носом, рыдая в три ручья, фары встречных машин слепят чувствительные радужку, цветными пятнами мельтеша перед глазами.

— Вам плохо? — обеспокоенно спрашивает таксист, косясь на меня в зеркало.

— Я умираю, но это пройдет. Когда-нибудь обязательно пройдет….