Лора Брантуэйт. По воле богов
1
В кабинете было невероятно тихо. Луизе Гаррот казалось, что еще немного – и она услышит шорох от движения своих пальцев по страницам. С детства осталась эта привычка: водить пальцем по строчкам книги. Разумеется, когда никто не видит. Когда можно расслабиться в кресле – и с головой уйти в работу. Луиза любила свой кабинет. Светло-серые стены, оклеенные мягкими обоями, казались не холодными, а, наоборот, вполне уютными – в сочетании с рабочим столом и стеллажами под красное дерево. Книги царствовали на полках и вполне могли бы образовать могучее государство с развитой культурой. Их были десятки и сотни: старые и новые, в глянцевых обложках и обложках матовых, цветных и однотонных, со строгим тиснением; некоторые – в переплетах под кожу, другие – в неброских бумажных. Книги окружали Луизу надежной крепостной стеной, и очень немногое из внешнего мира могло просочиться сквозь нее. Луиза обожала книги сами по себе, как явление, иногда совершенно безотносительно к их содержанию. Конечно, ей приходилось много работать за компьютером, но чтение с экрана – черные буквы на ярко-белом фоне – никогда не приносило ей такого наслаждения, как прикосновение к бумажным страницам. Это было что-то… настоящее. Едва лине более настоящее, чем та жизнь, которую Луиза вела за пределами музея. Сумерки давно сгустились. В полумраке уютно светился голубым экран включенного монитора, на столе Луизы лежало круглое пятно желтого, как сливочное масло, света: лампам дневного освещения она предпочитала светильники старого образца. Все-таки есть в этом какая-то особая романтика. За окнами шумел вечерний Лондон, сверкал огнями, переливался рекламой. Носились машины, сигналили гудками нетерпеливые водители. Но то – за окнами. Благо пластик не пропускает уличного шума… – Мисс Гаррот! – В дверь негромко, но настойчиво постучали. – Да? – От долгого молчания голос Луизы прозвучал немного хрипло. Дверь открылась, и в образовавшемся проеме показалось усатое лицо немолодого охранника Тома. В глазах его нетрудно было прочитать укор. – Мисс Гаррот… – Таким тоном начинают речь, обращенную к непутевой дочери. – О, Том, я опять… – Луиза близоруко прищурилась: она снимала очки, когда читала. Часы над дверью показывали восемь двадцать восемь. – Прости, я снова самый недисциплинированный посетитель… – Она виновато улыбнулась. Луиза упорно мешала Тому исполнять основную служебную обязанность: закрывать музей в восемь вечера. – Мисс Гаррот, ну нельзя столько работать! – Этот вопрос явно был для Тома наболевшим. – Молодая, хорошенькая женщина, а все туда же – чуть ли не ночевать в музее! Сходили бы куда-нибудь… В театр там, в ресторан… – Том, у меня диссертация горит… – вздохнула Луиза. Вздохнула, потому что не любила лгать. Диссертация вовсе не горела. Просто очень не хотелось в пустой дом. Сегодня почему-то сильнее, чем обычно. Она же взрослый разумный человек, сама прекрасно знает, что сейчас – молода и хороша. И надо бы ловить момент, потому что через десять лет уже не будет молода, а через пятнадцать… Но что поделать, если в жизни все гораздо сложнее, чем кажется, и заставить себя сойти с предначертанной тропинки хотя бы на шаг – подвиг, который не каждому под силу… – Успеется! – беспечно махнул рукой Том. Луиза собирала бумаги, всем своим видом показывая, что его легкомысленное мнение нисколько не влияет на положение вещей. |
