|
Он предпочел держаться от них подальше. Быть может, его орлиный глаз различил в стороне построек силуэты, которые старались остаться незамеченными и, казалось, их поджидали в засаде. Анжелика приняла помощь двух матросов, чтобы добраться до берега, незамочив своих прелестных туфелек, сшитых по последней парижской моде. Она специально надела их в честь - и, кажется, напрасно - друзей из Голдсборо. Итак она вступила на мокрый песок и, подняв глаза, увидела их перед собой, величественных и черных. Они ждали. В своем костюме огненного цвета "старик" Сирики выступил из-за сломанной лодки и подошел в сопровождении своей жены, красавицы Акаши, которая сохранила свою царственную походку. Кофточка и нижние юбки прикрывали ее скульптурную наготу, присущую всем уроженкам Судана. Но диковатое выражение ее лица уступило место гордости и нежности, которые дарит материнство всем королевам пустынь. Она держала на руках прелестную куклу цвета эбенового дерева, которая уставилась на пришельцев во все глаза. Старший сын Акаши, дитя африканских саванн, вместе с которым ее продали работорговцам, мальчик лет десяти с короткими ногами и огромной головой, которого звали "маленький колдун", следовал за ними. В улыбках всех четверых, включая малышку, хоть у нее и не было еще ни одного зуба, но личико ее выражало счастье и спокойствие, присущее невинным созданиям, ясно читалось сияние радости, наивное и искреннее восхищение жизнью. Они так обрадовались встрече с друзьями, что тревога Анжелики улетучилась. Важно поклонившись, Сирики указал с торжественным видом на младенца. - Я счастлив иметь честь представить вам мою новорожденную дочь Зоэ, - объяснил он. Юная Зоэ родилась два месяца назад. Она была на удивление оживленной девочкой в своем колпачке, который скрывал черный кучерявый пух на ее макушке и подчеркивал блеск маленьких золотых колечек, продетых в уши ребенка. Ее глаза, полные смелости и любви к окружающему миру, пленяли с первого взгляда. Просто чудо! Сирики объяснил, что имя Зоэ по-гречески означает жизнь и даже сам источник жизни. Старик Сирики умел читать. - Вот уж радостная новость!.. - сказал Пейрак. - Но где же остальные? - спросила Анжелика, присоединившись к поздравлениям мужа. - Почему так получилось, что только вы нас встречаете? - Разве вы не слышали нашего приветственного выстрела? - спросил граф. - Я не вижу даже губернатора, господина Патюреля. Что в самом деле происходит в Голдсборо? - Подул дьявольский ветер, - ответил Сирики, подняв руку, словно библейский персонаж, и открыв розовую ладонь. - Некоторые сбежали. Другие заперлись. Но ничего не бойтесь. Те, кто убежал - вернутся, а те, кто спрятался - выйдут... - Когда же? - Когда перестанут бояться... Когда причины страха исчезнут... "Маленький колдун" указал пальцем на другой край берега. Все повернулись в том направлении. - А! Вот и господин Патюрель! Колен подходил размашистым шагом, изредка жестикулируя, но на этот раз это было знаком скорее неуверенности и подавленности, чем радости. - Дела наши плохи, - крикнул он издалека. - Я хорошо слышал пушечный выстрел, но я находился в Голубой Бухте, а это довольно далеко... Пока он приближался, все заметили на его лице выражение озабоченности, и на этот раз он не взглянул на Анжелику как прежде, когда при виде ее его лицо озарялось радостью, восхищением и почтением. Такой взгляд не может ни одну женщину оставить равнодушной. |
