Придвнув к себе старомодный, но хорошо сохранившйся телефон, он набрал номер справочного бюро.

— Как мне позвонить мистеру Лань У, корреспонденту из Гонконга. Он аккредитован в Москве…

Выяснив нужный номер, он неторопливо набрал его. Трубку сняли на четвертом гудке.

— Хеллоу! — приятный мужской баритон был вкрадчив.

— Господин Лань? — Чень кашлянул. — Это близкий приятель Ли. Вы уже слышали о его судьбе?

— Я ничего не знаю…

Похоже, звонок застал корреспондента врасплох.

— Он убит. Его застрелили…

Чень немножко промолчал и продолжил:

— Я собираюсь найти тех, кто это сделал. Как вы понимаете, ни в какую милицию я обращаться не стану. Вы меня слышите?

Он сознательно дал почувствовать собеседнику, насколько решительно настроен, но тот все еще молчал.

Чень досадливо поморщился и продолжил:

— Я не хотел бы приезжать к вам домой: у вас жена, дети! Единственно, что мне хотелось бы знать: имя той фирмы, где Ли заказывал для вас девочек…

Он тут же почувствовал: стрела попала в цель. Мистер Лань спросил, где и когда он может видеть прятеля Ли.

— Я живу напротив Центрального Телеграфа. Тут мы и встретимся…

Мистер Лань оценил форму, которая была использована для приглашения, торопливо спросил

— Когда именно?

Чень насмешливо поджал губы: ох уж эти гонконгские китайцы! Любой нажим, и они уже тают от ужаса, как мороженное! Что бы не говорили, а Запад обезоруживал: права человека, демократия, цивилизованность! А когда наступал час «икс», человек в ужасе зарывал голову в песок…

У Ченя на родине, таких бесхребетных слизняков не встретишь. Там все с хребтами…

— Сколько вам нужно, чтобы доехать?

Он вежливо дал понять, насколько все срочно.

— Минут сорок…

— О кей, через сорок минут. Буду ждать вас на лестнице у Центрального Телеграфа. У входа… Надеюсь, меня вы не перепутаете: я не просто говорю по — китайски, я еще и настоящий китаец…

Через сорок минут Чень увидел поспешно взбегающего по лестнице китайца.

Чем-то Лань У напоминал его самого. И не только ростом и поджаростью. Оба были одеты в подобранные со вкусом европейские костюмы, и оба выглядели, как иностранцы, выбравшие для встречи в незнакомом городе место, которого не могло не быть — Центральный Телеграф.

— Лань, — протянул руку журналист.

— Чень, — ответил тот не без иронии. Он хорошо сознавал свою силу и знал, что, хотя она и невидима и неслышима, как радиация, дозиметры инстинкта ее тут же улавливают. Звонят, как взбесившеся счетчки Гейгера Мюллера.

Лань лихорадочно рылся в своих записных книжках. Их у него было две. Перелистывал страницы, нервно цокал, возвращался назад. По-видимому, хотел показать Мистеру Ченю насколько готов выполнить любую его просьбу.

— Это все, что вам нужно? — он почти плакал.

Чень презирал слизняков, но знал, что если их напугать, они становятся опасными. Поэтому ответил терпелво.

— Все… — И ободряюще улыбнулся.

— Может, еще что-то?

Он выглядел так жалко, что Чень еле сдержался, чтобы не сплюнуть от отвращения.

— Если вы имеете в виду деньги — нет! Я могу еще вам одолжить. И не шпион я тоже, Мистер Лань У. И вы, и я теперь — граждане одного и того же Отечества — Китайской Народной Республики.