– Да мне без разницы, хоть тёща! – встопорщил он усы. – Не положено, и всё тут!

Его приятель проснулся, отлип от копья и одобрительно заржал. Идиотские наборы скриптов. Неужели я переоценила способности местных? Если Круллом управлял искусственный интеллект или что-то похожее, то эти двое не дотягивали даже до уровня моего пылесоса.

– Это очень важное дело. Господин Крулл очень расстроится, если я к нему не попаду.

– Ты не попадёшь, и он ничего не узнает, – гыгыкнул второй. – И не расстроится.

Оба непися покатились со смеху. По крайней мере, я завладела их вниманием.

– Храбрые воины, – сменила я тактику. – Я волонтёр общественной организации «Наша стража нас бережёт». Мы помогаем отважным героям в их нелёгкой службе, и, кажется, я знаю, что нужно вам именно сейчас.

Стражи вылупились на меня. С улыбкой фокусника я извлекла из инвентаря корзину для пикника, чуть помедлила и вытащила из неё бутылку красного вина. Постовые обменялись взглядами. Один судорожно сглотнул, второй кивнул в ответ и…

– Что ж вы, дамочка, подчинённых мне спаиваете? – не поднимая головы от бумаг, пробурчал Крулл. – Они и так, кхе… некрепки на это дело, а вы ещё дисциплину разлагаете. Зря я тогда вас пожалел, по малолетству.

Он уставился на меня своими немигающими глазами, чуть навыкате, как у камбалы, и мне стало не по себе. До чего неприятный тип. Пожалел он. Про триста золотых, которые стоила эта жалость, и не заикается.

Такой реакции от местных пепсов я не ожидала. Стоило показать им бутылку, как они заломали меня, как белоленточника на пикете. Подпихивая под попу тупыми концами копий, меня доставили к Круллу. Так или иначе цель достигнута.

Улика стояла на столе. Крулл ощупывал меня взглядом, но мне было не страшно. Во-первых, после первого ареста я тщательно проштудировала ТОС и была уверена, что спаивание стражи не входит в состав серьёзных преступлений. А во-вторых, обращение на «вы» из уст Крулла звучало… обнадёживающе. Общение с такими типами всегда проходит на полутонах и намёках. Тот, кто программировал этого субъекта, знал толк в коррупции.

– Ваших подчинённых уже споили до меня, – перешла я в наступление. – Я только хотела облегчить их муки. А то, что они по лени и тупости не хотели меня к вам пускать – это они рассказали? А дело серь-ёз-но-е.

Я произнесла последнее слово по слогам, глядя замкомстражи прямо в глаза. И Крулл понял! Он небрежно махнул ладонью, и придурков с копьями вынесло из кабинета, будто порывом ветра.

– Слушаю, – весомо произнёс Крулл.

– Думаю, меня хотят ограбить. Да что там, я просто уверена в этом. – Я говорила, а сама мысленным движением сгребала в инвентаре монеты, перенося их в ладонь. Шмяк! На столе должна была появиться горка золота, но вместо этого образовался увесистый мешочек.

– Внимательно слушаю, очень-очень внимательно, – повеселел Крулл. – Не глядя, он уже посчитал содержимое кошелька. Читер, блин.

– Вот этот перстень. Фамильная реликвия. Несколько веков передавался из поколения в поколение, пока не достался мне.

– Короче, – поморщился Крулл, – не тратьте моё и своё время. Я знаю, что у игроков нет ни фамилий, ни поколений. Вы хотите сдать его на хранение? Для этого есть банк. Плохонький, но есть. У нас, конечно, надёжнее…

Крулл наконец покосился на кошель. Пятьсот золотых. Для яслей сумма запредельная. Едва ли тебе часто заносят такие кошелёчки. Куда ты их будешь тратить, чёрт лысый? Ты же картинка. Всё, что в тебя прописали создатели, – это жадность.