— Я позвоню ей. — Когда Ви вскочил с кресла, Бутч протянул руку. — Дружище, я не в обиде. Это моя вина, черт возьми. Кажется, мне нужно было признаться. Просто все, что было до нее, не имеет значение.

Ви сжал его ладонь.

— Я чувствую себя настоящим дерьмом. Дай знать, если захочешь рит.

— Да брось, но тебе придется забирать мое белье из химчистки целый месяц.

— Разве Фритц не занимается этим?

— Это человеческая шутка.

— А, вот почему не смешно. — Ви вышел через стеклянную дверь. — Когда ты хочешь свободную ночь, чтобы посетить тот клуб?

— Вполне вероятно, что завтра. Охренеть.

— Ладно. Я веду спарринги в зале. Потом Зи рассказывает о ядах… уверен, что мне не нужно достать дегустатора?

— Все нормально. Но если Зи понадобится подопытный кролик, то возьмите Лэсситера.

— По рукам.

Когда Вишес ушел, беззвучно закрыв за собой дверь, Бутч набрал номер своей супруги, молясь, чтобы она взяла трубку. Когда включилась голосовая почта, он выругался, надеясь, что Марисса просто на совещании, а не сбросила звонок, злясь на него.

Она бы так не поступила. Нет, конечно, нет.

С другой стороны…

— Дерьмо.

Глава 33

К слову о непрерывной череде потрясающих мгновений.

Пережив спарринг в зале, а потом по-настоящему шокирующий урок о том, как убивать с помощью зелий и ядов, Пэрадайз казалось, словно она узнала самый восхитительный секрет на планете. С каждым ударом, с каждой заметкой в блокноте, с каждым заданным вопросом и данным ответом, она с усилием сдерживала улыбку.

И отчасти потому, что с Крэйгом было то же самое.

Время от времени она ловила его взгляд из-под опущенных ресниц, и было ясно, что он думал далеко не о преподаваемом материале.

Нет, очевидно, мыслями он был в темноте, на телефоне. С ней.

И, обалдеть, не удивительно, что ее тело снова хотело его, хотело больше… так сильно, что она ерзала и разминала спину, постоянно меняя положение на стуле или боевую стойку — в зале.

Но, казалось, этого никто не замечал… хотя, может, это был самообман. А если и нет? Плевать. Перед тем, как покинуть дом и дематериализоваться к автобусу, она перечитала заявочный лист и подробную информацию… то есть все то, что она не показала своему отцу, не желая пугать его… и там не было упоминания о запрете отношений.

Или романтических привязанностей.

Или… чем они там занимались.

Значит, все было законно, согласно правилам. Они также достигли совершеннолетия, и да, конечно, если узнают Пэйтон и Энслэм, это может привести к осложнениям в Глимере, но: 1) у нее было достаточно компромата на Пэйтона, чтобы шантажом заставить его молчать; и 2) Энслэм был классическим самовлюбленным сукиным сыном с короной на голове, который не заметит даже розового слона перед своим носом, если тот не покажется ему полезным.

Когда череда занятий вышла на финишную прямую, Пэрадайз вошла в качалку. Крэйг шел впереди всех, и она позволила себе пялиться на его спину, оценивая ширину плеч, невероятный рост и то, как он двигался со сдерживаемой злостью.

И да, на его изумительный зад.

Вау.

А потом все занялись делом, Брат Бутч раздавал им указания, определяя учеников на разные тренажеры и штанги.

— Пэрадайз, сегодня ты бегаешь, — сказал он, указывая на дорожки. — Один час. Перерыв в двадцать и сорок минут на воду. Разминка без наклона.

Она прошла по матам, направившись к ближайшему тренажеру, вставила ключ остановки и запрограммировала дорожку на шестьдесят минут на высокой скорости. Когда полоса начала свой ход, Пэрадайз запрыгнула на нее и сразу вошла в ритм быстрее обычного… с другой стороны, ее бедра ныли с прошлого вечера, который она провела в полуприсяде в оборонительной стойке.