Худенькая, бледная рука женщины лежала возле ее бедра, и Марисса обхватила ладонь. Слишком холодная, подумала она. Кожа была слишком холодной, и ненормального цвета… серовато-белого, вместо здорового золотисто-коричневого.

— Ты приходишь в себя?

Марисса нахмурилась, услышав комментарий брата… а потом заметила, что глаза женщины затрепетали, опухшие веки захлопали.

Марисса наклонилась к ней:

— Ты в порядке. Ты у моего бр… ты в клинике расы. Ты в безопасности.

Она поморщилась, услышав рваный стон. И какое-то бормотанье.

— Что? — спросила Марисса. — Что ты пытаешься мне сказать?

Слога были произнесены с паузами в тех же местах, и Марисса попыталась найти связь, расшифровать поток слов, ухватиться за смысл.

— Повтори…

Пиканье на заднем плане перешло в сигнал тревоги. И тогда Хэйверс широко распахнул шторы и крикнул что-то в коридор.

— Что? — спросила Марисса, наклоняясь еще ниже. — Что ты хочешь сказать?

Вбежали медсестры с тележкой. Когда кто-то попытался вклиниться между ней и пациенткой, Марисса хотела воспротивиться… но потом до нее дошло происходящее в комнате.

— Нет сердцебиения, — сказал Хэйверс, прижав стетоскоп к груди женщины.

Связь между Мариссой и пациенткой разорвали, их руки разъединили… но женщина не сводила с нее глаз, даже когда ее окружил персонал и оборудование.

— Начинаем непрямой массаж сердца, — сказал Хэйверс, когда медсестра запрыгнула на кровать. — Заряжайте тележку.

Марисса отступила еще дальше, не разрывая зрительного контакта.

— Я найду его, — услышала она свой голос поверх шума. — Я обещаю тебе…

— Все назад, — приказал Хэйверс. Когда персонал отступил, он нажал на кнопку, и грудь женщины взмыла вверх.

Сердце Мариссы гулко билось, словно за них двоих.

— Я выясню, кто это сделал! — закричала она. — Останься с нами! Помоги нам!

— Нет пульса, — сказал Хэйверс. — Еще раз. Разряд!

— Нет! — закричала Марисса, когда женщина закатила глаза. — Нет..!

Глава 5

Это что… коктейльная вечеринка?

Когда Пэрадайз зашла в спортивный зал размером с футбольное поле, то с удивлением обнаружила додженов в униформе, которые держали руками в белых перчатках подносы с разнообразными закусками, на столе с дамасскими скатертями был организован фуршет, а на заднем фоне звучала классическая музыка.

Скрипичные сонаты Моцарта.

Такие слушал ее отец, сидя перед камином после Последней Трапезы.

Слева располагалась стойка регистрации, и после недолгих сборов все шестьдесят кандидатов выстроились в ряд перед женщиной-додженом с ноутбуком и счастливой улыбкой на лице. Не желая создавать впечатление, будто она ждет к себе особого отношения, Пэрадайз встала посередине очереди, терпеливо дожидаясь шанса назвать свое имя, подтвердить адрес, сфотографироваться и отойти в сторону для досмотра ее сумки и куртки.

— Не желаете канапе? — к ней услужливо обратился доджен.

— Нет, большое спасибо.

Доджен поклонился и подошел к мужчине, который стоял позади нее в очереди. Оглянувшись через плечо, она кивнула коллеге… и вспомнила, что встречала его на празднествах, которые устраивала Глимера до набегов. Как и все представители аристократии, они находились в дальнем родстве, но она не общалась с ним или его семьей.

Его звали Энслэм, насколько она помнила.

Мужчина кивнул в ответ и закинул канапе в рот.

Отворачиваясь, Пэрадайз окинула взглядом спортивные снаряды и оборудование, расставленные в открытой зоне.