«Ты не знаешь, как непросто сделать это», — подумала она. Ее сердце стучало в груди, как кулак по двери, ноги так ослабели от желания, что она передвигалась, словно рожденный час назад жеребенок.

Оставшись без поддержки, Феликс слегка покачнулся и ухватился за стену.

— Ты не можешь так поступить, — повторил он умоляющим голосом.

— Могу, Феликс. И я поступаю именно так. — Фоби улыбнулась, протянув руку к двери, чтобы проверить, что она еще не захлопнулась.

— Почему? — Он прислонился к стене и задышал шумно и взволнованно.

— Сегодня ты относился ко мне так, как обычно относятся к тому, что прилипает к подошве ботинка, — тихим голосом сказала она.

— Я знаю, но…

— Может быть, ты думал, что твое поведение оправдано, — перебила она его, намереваясь сказать свою речь до того, как она потеряет решимость, — но ты издевался надо мной, ты унижал меня, и ты намеренно пытался уничтожить мою уверенность в себе. Ты не оказал мне ни доверия, ни уважения, ни сочувствия. А это очень больно, Феликс.

— Я… — Он заморгал, совершенно ошеломленный.

— Я знаю, что ты пьян. Я знаю, что ты был рассержен и оскорблен, что ты чувствовал потребность отомстить, — продолжила она. — Поверь мне, я не какая-нибудь непорочная девственница, которая заслуживает того, чтобы ее через каждую лужу переносили на руках. Но больше никогда не смей так вести себя со мной. Никогда!

Она слышала, как Дилан медленно и неуверенно поднимался по предпоследнему пролету лестницы, явно делая больше шагов в стороны, чем вверх.

Феликс продолжал держаться за стену и смотреть на нее, охваченный чувством вины перед ней и ненависти к себе из-за того, что слишком напился, чтобы как-то ответить на справедливые слова Фоби.

— Спокойной ночи, Феликс. — Она сделала шаг вперед и нежно поцеловала его в щеку, отстраняясь, когда он попытался удержать ее. — Спасибо за щенка, он очень милый. Я позвоню тебе завтра, когда ты протрезвеешь.

Она попятилась к двери и протянула руку, чтобы закрыть ее.

— Обещаешь? — Феликс сделал неверный шаг в сторону. — Подожди! Боже, я никогда больше не буду так все портить. Обещаешь, что позвонишь мне завтра?

Фоби прижалась щекой к двери и улыбнулась.

— Обещаю.

— Фоби, я лю…

Она тихо закрыла дверь.

Флисс сидела на диване в гостиной, полусонная, с открытым ртом и не зажженной сигаретой, зажатой пальцами левой руки.

Фоби попыталась навести порядок. Она отнесла бокалы, бутылки, пепельницы и остатки еды на кухню, где до сих пор на ее дорожной сумке вверх животом спал щенок. Широкая розовая лента служила ему подушкой.

Фоби опустилась рядом с Флисс на колени и осторожно разбудила ее.

Мрачная и неприятно удивленная, Флисс молча направилась в свою спальню. Однако у двери она обернулась.

— Ты великолепно справилась, подружка. — Она сонно улыбнулась, чуть приоткрыв глаза. Рыжие волосы торчали в разные стороны. — Саския будет вне себя от радости, когда узнает об этом. Знаешь, он действительно любит тебя, это точно.

— Спасибо. — Фоби грустно посмотрела в сторону. Ее глаза остановились на коробке, в которой сидел щенок, а на ней она обнаружила неоткрытый конверт с открыткой.

— Знаешь, мне кажется, я понравилась Дилану. — Флисс плюхнулась на кровать прямо в одежде и отключилась.

Вытащив открытку из конверта, она поняла, что та была сделана вручную.

На первую страницу плотной красной бумаги Феликс приклеил свою самую неудачную фотографию с проездного билета на метро.