Она легко устроилась на нем поудобней, и Вульф ощутил насколько уютно ему стало с нею.

— Да, я знаю, — ответила она, уткнувшись головой ему под подбородок и прижимаясь к мужской груди. — Прелести ночного образа жизни, — Кассандра вздохнула. — Будучи маленькой девочкой, я часто пробовала принести солнечный свет моей маме. Было так горько, что она ни разу по-настоящему не видела и не ощущала его. И тогда я попробовала поймать его в банки. Потерпев неудачу, я набрала еще банок, наловила в них светлячков и сказала ей, что если нам удастся поймать их еще больше, тогда это будет похоже на солнце. Она рассмеялась, обняла меня и выпустила их, сказав, что никто не должен жить в неволе.

Вульф улыбнулся. Он мог себе только представить, как она несет банки своей матери.

— Я уверен, ей было приятно.

Кассандра провела рукой по его предплечью, вызывая мурашки по всему телу Вульфа неспешными поглаживаниями его кожи.

— Моя старшая сестра была похожа на нее. Она вообще не переносила солнца. Если бы она провела на нем больше трех минут, то сгорела бы до хрустящей корочки.

— Мне жаль.

Они замолчали, Вульф закрыл глаза, впитывая аромат роз, исходящий от нее. Она была такой мягкой в противоположность ему. Под влиянием беременности изгибы ее тела стали более округлыми и соблазнительными.

Все, чего ему хотелось, это ощутить ее вкус.

— Ты думаешь, умирать больно? — затаив дыхание, спросила девушка тихим шепотом.

Боль раздирала его при одной этой мысли.

— Детка, зачем ты себя мучаешь?

— Я пытаюсь этого не делать, — прошептала она. — Действительно пытаюсь, но, кажется, не могу перестать думать о том обстоятельстве, что через семь месяцев я больше никогда не увижу солнца. — Она подняла на него глаза, яркие и блестящие от непролитых слез. — Никогда не увижу тебя. Кэт. Этот кишащий крысами старый подвал.

— Мои комнаты не кишат крысами.

Она подарила ему сладостно-горькую улыбку.

— Знаю. Думаю, мне стоит благодарить судьбу. По крайней мере, у меня есть преимущество — знать, когда я умру. Таким образом, я могу привести все свои дела в порядок.

Нет, не может, потому что, чем больше времени он проводил с ней, тем ближе она была ему.

Эти три недели были настолько невероятны. Он научился чувствовать себя почти нормальным. Было так здорово, поднявшись наверх, не представляться ей или Кэт.

Проснуться в сумерках и чувствовать, что она лежит рядом, помня его самого и его прикосновения…

Вздохнув, она слезла с его колен и направилась к кровати.

Сделав шаг, Кассандра споткнулась.

Молниеносно метнувшись к ней, Вульф поймал девушку на руки прежде, чем она упала.

— Ты в порядке?

— Голова закружилась.

За последнюю неделю у нее было уже несколько таких приступов.

— Может нужно послать за кровью?

— Нет. Я думаю, что они связанны с беременностью.

Он отнес ее на кровать и бережно уложил.

Кассандра улыбнулась при виде своего воинственного Викинга и его заботы о ней. Независимо от того, что ей было нужно или чего она хотела, он посылал кого-то или шел за этим сам.

Когда Вульф начал отстраняться, она поцеловала его в губы. Его реакция удивила, поскольку он начал отчаянно целовать ее в ответ. С животной дикостью исследовал каждый дюйм ее рта. Его язык сплетался с ее, и, задев его клыки, она задрожала.

Этот мужчина производил впечатление хищника, варвара. В нем ощущались и жажда крови и превосходство.

С рычанием он задрал рубашку Кассандры и накрыл ее грудь рукой.

Девушка вздохнула от этого требовательного прикосновения.