Алекс Флинн. Поцелуй во времени
Посвящается Джойс Суини. Спасибо за все!
Благодарю Марджетту Гирлинг за ее вдумчивое чтение и за создание нашей бесподобной группы выживания для молодежи. Благодарю также моего агента Джорджа Николсоиа, редактора Тони Маркит и ее заместительницу Джейн Карапецци. Особая благодарность — моей матери Мане Ломэн за ее неброскую поддержку, позволяющую мне заниматься писательским ремеслом. Однако я только слышала о злополучных веретенах, но никогда их не видела. Даже на картинке. Поэтому, если бы мне и попалось веретено, сомневаюсь, чтобы я его узнала. Только вряд ли оно мне когда-нибудь попадется.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯТАЛИЯГЛАВА 1
Если я услышу еще хоть что-то про веретена, то наверняка умру! С самых первых дней моего появления на свет в замке под страхом смерти запретили держать веретена. И не только в замке. Во всем королевстве. Если верить взрослым, моим первым произнесенным словом было «веретено», а уже потом «мама» и «папа». Я не слишком сомневаюсь в этом. Слово, обозначавшее запретный предмет, постоянно звучало в моем младенческом окружении, и неудивительно, что именно его произнесли мои юные уста. — Талия, мое дорогое дитя, ты никогда не должна притрагиваться к веретену, — говорила мама, укладывая меня спать. — Не притронусь, мамочка. — Vous devez ne jamais toucher un axe, — твердил мне учитель французского языка. — Не притронусь, господин учитель, — по-английски отвечала я. — Если вы вдруг заметите веретено, обойдите его стороной, — наставляла меня служанка, когда я выходила за ворота замка. Одну меня никуда не пускали, и на прогулки я выходила неизменно в сопровождении гувернантки. Всем детям из знатных семей, приходившим в замок поиграть со мной, сообщали о строжайшем запрете па веретёна. (А то мало ли, вдруг кто-то вздумает тайком пронести с собой веретено, считая его забавной игрушкой!) Слуг и служанок, прежде чем допустить ко мне, тщательно обыскивали. Даже крестьянам запрещалось держать у себя дома веретёна, и потому прясть в королевстве было некому. Всю пряжу и даже нитки закупали за пределами королевства. Это создавало множество неудобств и тяжким бременем ложилось на нашу казну. Однако я только слышала о злополучных веретёнах, но никогда их не видела. Даже на картинке. Поэтому, если бы мне и попалось веретено, сомневаюсь, чтобы я его узнала. Только вряд ли оно мне когда-нибудь попадется. Помню, я была еще совсем маленькой, когда спросила у мамы: — Но почему я должна остерегаться веретён? — Должна, и все, — ответила мама. Наверное, она не хотела меня пугать. — Но почему? — не успокаивалась я. Мама вздохнула. — Детей должно быть видно, но не слышно. Тем не менее, я продолжала свои «почему», пока мама не ушла, сославшись на головную боль. После ее ухода я переключилась на госпожу Брук — свою гувернантку. — Скажите, почему мне нельзя дотрагиваться до веретён? Госпожа Брук скорчила болезненную гримасу. Она знала: отчитывать королевских детей запрещено. Правда, мой отец был гуманным правителем, и при нем никому не отрубили голову. Тем не менее госпожа Брук рисковала если не головой, то своим местом гувернантки. — Это запрещено, — выдавила из себя госпожа Брук. Я топала ногами, хныкала, кричала. Когда все мои фокусы не принесли желаемого результата, я сказала: — Если не скажете, я пожалуюсь отцу, что вы меня отшлепали. — Вы — дрянная, испорченная девчонка! — взвизгнула госпожа Брук. |