Я почти доползла, оставалось совсем чуть-чуть, каких-то пару рывочков, чтобы коснуться его руки и ощутить, что он живой, когда поняла, что не успею, потому что голова клонилось к песку, в ушах звенело, в глазах стояла непроглядная темнота.

 И это было обиднее всего. Не помогла даже злость на себя. Я замерла, пытаясь отдышаться, чувствуя, как хвост стал неподвижным и неподъемным, а потом поняла, что все... для меня все закончилось.

 Этого озарения хватило на долю моего последнего мгновения, затем я почувствовала острый ледяной поцелуй темноты, а в ней - чей-то отчаянный крик моего имени.

 Глава двадцатая

 Мне снился странный сон. Была пустота и темнота. И мне казалось, что так не в первый раз. Кто-то отчаянный кричал на меня, звал, умолял. Раньше голос был один. Теперь их уже два. Раньше? Как же сложно помнить. Даже кто я.

 Русалка. Сумасбродная русалка, которая умудрилась победить сильнейшую в мире ведьму.

 Русалка. Надо же. А они существуют? Даже в темноте меня беспокоил этот вопрос.

 Да.

 Голоса отвечали хором. Нелепость какая. А еще не хотелось возвращаться.

 Тогда зачем спасла нас? - первый голос.

 Забери тогда и меня, если не хочешь возвращаться, - второй голос, хриплый, отчаянный, уставший, родной.

 Зачем мне забирать его с собой в эту непроглядную темноту, где словно разлили чернила по небу? Небо разве существует?

 Существует - оба голоса разом.

 Затем, что без тебя нет смысла моего существования, дайари, - все тот же уставший родной голос.

 А главное все это было лишено смысла. Любого смысла. Дайари. Как нежно. Как красиво. Знать бы, что означает. Дайари.

 Единственная, моя единственная. Мой свет. Моя вера. Моя радость.

 Это все значение одного слова? Так не бывает. Хотя, в темноте все бывает.

 Я люблю тебя.

 Не уходи от нас - уже другой тихий голос.

 И я согласилась вернуться, потому что поняла, что нужна кому-то где-то.

 Спасибо.

 Оба голоса выдохнули это с облегчением, а вот темнота...она не хотела отступать и отпускать. Кутала меня в свой пронзающий холод, целовала холодными губами, лишала возможности думать.

 Держись, мы поможем.

 И я растворилась в черноте.

 Чувство действительности ко мне возвращалось медленно, какими-то рваными обрывками. Воспоминание о том, как прокляла ведьму и не доползла пары метров. Резкое, отчаянное, страшное. Пришла боль во всем теле от чьих-то сильных горячих мокрых рук, которые растирали мои плечи и спину. Дальше - теплое дыхание возле запястий и кончиков пальцев на ногах. Чей-то смутный силуэт в мелькании звездного неба. А потом - обжигающие губы в отчаянном поцелуе, которые заставляли жить.

 - Дыши, Ари, Дыши. Не смей умирать. Ты слишком сильно нужна мне. Не смей, - до ужаса знакомый голос в необъяснимой тревоге.

 Значит, все-таки еще жива. Раз Лир тут. И Аран тут. Знаю. Чувствую. Мы не могли оказаться за краем той бездонной черной пропасти все вместе. Но сознание теряю, медленно и неотвратимо.

 Я пришла в себя, когда день был в самом разгаре. Рядом лежали Лир и Аран. Потянулась к ним обоим, гадая, как они тут оказались, неужели доползла? Помнится все смутно. Как в тумане. Белый лист бы позавидовал моей памяти. Честно. Что из того, что было сон, а что - явь? Что привиделось, а что было на самом деле?

 Ведьма умерла. Реальность. Не сон. А чернота с пустотой? А Лир, который целовал меня? Сон? Он же лежит рядом, дотянуться и проверить пульс. Сделать это было страшнее, чем оказаться один на один с ведьмой. Но я сделала, и почувствовала, что сердце замерло, пропустив удар, когда пульс нашелся. Потом потянулась к Арану.