Бар, относительно небольшой и уютный, мне понравился. Негромкая музыка, мягкий свет и мерцание телевизора в углу создавали приятную атмосферу. Запах свежесваренного кофе, смешиваясь с лёгким ароматом дорогих духов и хороших сигарет, усиливал это ощущение.

Я заказал у бармена, ловко смешивающего в шейкере напитки, кофе и рюмку коньяка, чтобы не бросаться в глаза, и устроился за дальним столиком.

Гнома нигде не было видно. Никто из сидевших в баре им быть не мог. Посетителей было немного: три девушки, курившие за соседним столиком, да парочка, выяснявшая отношения приглушенным шёпотом. Их проблема, насколько я понял, невольно прислушавшись, состояла в том, что девушка слишком уж, по мнению молодого человека, строила глазки кому-то из знакомых.

Что ж, усмехнулся я, ты, дружище, не одинок в своих мучениях. Страшно подумать, сколько неглупых, в общем-то, ребят отравляют свою жизнь, не в силах побороть чувство ревности к симпатичной пустышке, играющей их нервами и кошельком. Все мы в своё время через это проходим.

Закурив, я от нечего делать принялся разглядывать девушек по соседству, согревая в ладонях коньяк и вдыхая аромат солнца, воплощенного в янтаре благородного напитка. Откровенные наряды девиц, яркий макияж и раскованные манеры говорили, что они пришли сюда не столько отдыхать, сколько работать.

Так оно и оказалось. Поймав мой взгляд, одна из них с ходу оценила потенциального клиента и направилась ко мне, заученно раздвинув губы в профессиональной улыбке.

— Скучаем? — спросила она.

— Не очень, — честно ответил я.

Она присела за мой столик, всё ещё улыбаясь, и спросила:

— Угостишь?

Я сделал знак и бармен тут же принёс бокал мартини. Она закурила и окинула меня пристальным взглядом:

— Я тебя здесь раньше не встречала. Приезжий?

Я кивнул, не особо стремясь продолжить разговор.

— Ждёшь кого-то?

— Жду, — ответил я, поняв, что просто так меня в покое не оставят.

— Кого, если не секрет? Девушку?

— Нет, — вздохнул я. — Лёву Гнома. Он, часом, сегодня ещё не появлялся?

— Лёву? — в её глазах промелькнул страх. — Вообще, он где-то был. Наверное, вышел куда-то. А на вечер какие планы? — взял-таки верх профессиональный интерес.

Я присмотрелся к ней. Она была ещё молода, но жизнь успела оставить на лице девушки неизгладимую печать, которой клеймит каждого, избравшего путь ресторанного завсегдатая. Косметика не могла скрыть морщинки возле глаз, складки у губ обещали через год-другой прорезаться с пугающей отчётливостью, а глаза, усталые и равнодушные, смотрели на меня с безразличным цинизмом.

Я не очень люблю проводить время с проститутками, поэтому отрицательно покачал головой. Дело вовсе не в том, что я весь такой чистенький и правильный. Просто неприятно лежать в постели рядом с женщиной, которую до тебя уже ласкали сотни липких рук, и после тебя будут ласкать ещё сотни, оставляя невидимые глазом частицы несмываемой грязи. Чувствуешь себя шестерёнкой в конвейере по зарабатыванию денег, и от этого торопишься и не получаешь никакого удовольствия.

В этот момент в зал вошли четверо. В одном из них я сразу узнал Алика Пака, длинноволосого драчуна, бывшего в «Пусане» вместе с Батоном, и успевшего оправиться, судя по всему, после нашей встречи. Остальных я видел впервые. Двое из них были типичными «братками»: толстые золотые цепи, массивные печатки, короткие стрижки и выражение презрительного превосходства над окружающими.