|
Все согласно кивали головами. Когда мы двинулись на кладбище, где была приготовлена могила, двое мужчин взяли ее под руки и повели, поддерживая, а еще двое – помогали мне. Когда его опускали в могилу, я растрогался. Слова молитвы всегда размягчают людей, особенно если речь идет о прощании с человеком, которого любишь так, как я любил грека. Наконец они запели мелодию, которую я слышал в его исполнении сотни раз, и это меня добило. Хватило меня только на то, чтобы положить наши цветы. * * * Таксист нашел нам человека, который сдал нам «форд» за пятнадцать долларов в неделю, и мы пересели в него. Машину вела она. За городом мы проехали мимо строящегося дома и всю дорогу говорили о том, как в последнее время мало строят, но как только дела улучшатся, нужно бы построить здесь целый квартал. Когда мы приехали домой, она помогла мне войти, отогнала машину, и мы прошли внутрь. Все было так, как мы оставили, включая стаканы в раковине, из которых мы с греком пили вино, и его гитара, которую он не убрал, потому что был пьян. Она убрала гитару в футляр, вымыла стаканы и пошла наверх. Я тут же пошел за ней. * * * Она сидела у окна в своей спальне и смотрела на дорогу. – Ну и что? Она не ответила. Я повернул назад. – Я не сказала, чтобы ты уходил. Я сел снова. Прошло немало времени, прежде чем она нарушила молчание: – Ты меня предал, Фрэнк. – Нет, не предал. Я был у него в руках, Кора, и вынужден был подписать эту бумагу. Не сделай я этого, он бы понял, как все произошло. Я не предал тебя. Просто я встал на его сторону, чтобы выяснить, как идут дела. – Ты меня предал. Я узнала это по твоим глазам. – Твоя правда, Кора, я тебя предал. Просто я сломался, и все. Я этого не хотел. Я был против. Но он поставил меня на колени. Я сдался. – Я знаю. – Понимаешь, я ужасно страдаю от этого. – А я предала тебя, Фрэнк. – Тебя заставили. Ты этого не хотела. Тебя поймали в ловушку. – Я сама так хотела. В ту минуту я тебя ненавидела. – Все нормально. Ты отплатила мне за то, чего я в действительности не делал. Теперь ты знаешь, как все было. – Нет. Я ненавидела тебя за то, что ты действительно сделал. – Я к тебе ненависти не чувствовал, Кора. Я ненавидел сам себя. – Теперь у меня нет к тебе ненависти. Ненавижу Саккета. И Каца. Почему нас не оставили в покое? Почему нас не оставили, чтобы мы из этого выкарабкивались сами? Мне бы это не помешало. Не помешало, даже если бы значило... сам знаешь что. У нас осталась бы наша любовь. Единственное, что у нас было. Но ты меня предал, едва они начали свои грязные дела. – А ты предала меня, не забывай. – Это ужасно. Я предала тебя. Мы предали друг друга. – Но теперь мы квиты, ты не думаешь? – Мы квиты, но посмотри теперь на нас. Мы достигли вершины. Мы были так высоко, Фрэнк. У нас было все, в ту ночь, там. Я и не думала, что способна на такое чувство. И мы скрепили это поцелуем, чтобы это длилось вечно, пусть будет что будет. Никогда на свете два человека не испытывали того, что мы. А потом мы рухнули вниз. Вначале ты, потом я. Да, мы квиты. Теперь мы здесь, внизу, вместе. Но нам уже не подняться. Наша великолепная вершина исчезла. – Ты с ума сошла? Мы же вместе. – Возможно. Но я много передумала, Фрэнк. Вчера ночью. О тебе и обо мне, и о том, почему я провалилась в кино, и об этом заведении, и о твоих скитаниях, и почему ты их так любишь. Мы просто два неудачника, Фрэнк. В ту ночь Господь Бог ниспослал на нас благодать. Дал нам все, что только двое могут достигнуть в жизни. Но мы не из тех, кому это может пойти на пользу. |
