Он налил еще стакан. Андрей отказался.

— Мне в караул на проклятый пригорок.

— Понравилась служба? — усмехнулся капитан.

— Не понравилась. Но пить не хочу.

— А я выпью. Хочу напиться. Мне завтра смотреть на казнь.

— А если казни не будет? — спросил Андрей.

— Как? Нольке настроен решительно.

— А если все сорвется?

— Я бы дорого дал, чтобы все сорвалось.

— Может так и будет, капитан.

— Не могу тебя понять, ефрейтор. Ты о чем?

— О том, что казни может и не быть. Но сейчас мне нужно идти.

— Ладно, — махнул рукой Артюхин. — Иди…

* * *

Андрей подошел к Роману.

— Артюхин отправляет нас за периметр.

— Это еще зачем? — спросил Воинов.

— Занять оборону на том вот пригорке. Две пулеметные точки.

— Будь проклят капитан.

— Это не его приказ. Это приказ коменданта Нольке. Там могут прорваться партизаны АК.

— Чтоб ему сдохнуть! Нашему плану конец.

— Нет. Мы все сделаем. Беги к нашим и поднимай всех. Два пулемета и полный боекомплект.

— И где собираемся?

— У вышки.

— Но…

— Там недалеко от выхода. У нас приказ самого коменданта. Все сделаем как надо.

— Понял тебя. Бегу.

Роман ушел, а Андрей больше прятаться не стал. Он пошел к вышке, не скрываясь, и попал в свет прожектора.

— А ну стоять! — остановил его оклик часового.

— Ефрейтор Рогожин.

— Чого тобі? (Что тебе нужно?)

— Приказ коменданта Нольке!

— Який наказ? Я нічого не знаю ни про який наказ. Зраз покличу командира. Нехай він розбере! (Какой приказ? Я ничего не знаю. Сейчас позову командира. Он разберется!)

* * *

Смена караула прошла тихо. Демянюк знал о приказе Нольке и приказал русских не беспокоить. Пусть отправляются, куда им нужно. И это была его ошибка.

Как только смена была завершена, Игнат Васильев снял часового на первой вышке. Сделал он это без шума. Он осторожно прислонил тело убитого конвоира к стенке и спустился вниз.

— Все готово!

— Сейчас Серега все сделает на второй вышке.

И Осипов вскоре вернулся. Он также уложил конвоира, и все прошло тихо.

Затем вернулись и те, кого он направил в барак, где содержали поляков.

— Как все прошло?

— Мы старались, как могли.

— Они вам поверили? — спросил Андрей.

— Нет. Всё твердили, что это провокация гестапо. Но они все равно будут действовать.

— Уверен? — спросил Рогожин.

— А что им остается. Как только погаснут прожектора, они станут поднимать барки.

Андрей повернулся к братьям Воиновым.

— Алексей и Роман — останетесь здесь. Проложите путь через колючку. Затем подадите сигнал. Остальные к воротам! Идем занимать позиции.

И взвод РОА двинулся вперед. Никто не сожалел о том, что нарушил присягу, даже те, кто ненавидел советскую власть…

* * *

Капитан Артюхин проснулся ночью. Его разбудили выстрелы. Заработал пулемет. Послышались крики.

Капитан соскочил с кровати и схватил ремень с кобурой, который лежал на табурете. Мундира и сапог он не снимал — спал прямо в них.

В комнату влетел часовой:

— Господин, капитан!

— Что там такое?

— Восстание в лагере.