А еще она наконец-то выбралась вместе с Андреем в его автомобильный клуб. Вот это была поездка! Более веселой и разношерстной толпы Наташка еще нигде не видела! От обилия людей у нее все смешалось в голове в первые же пять минут, хорошо хоть на груди у половины народа висели бейджики с символикой клуба и именами-никами их владельцев, чтобы облегчить общение. А уж какие экспонаты на колесах там стояли …

Как только Андрей эффектно припарковался, и они вышли из машины, к ним сразу же подскочил юркий человечек лет сорока пяти и с ходу заявил:

— Ну, привет, ренегат! Давненько я тебя не видел. Что, решил от законного позора и поругания спрятаться? Только в конференции и появляешься, да и то в последнее время что-то редко!

— Уймись, Патриот, я тебе уже неоднократно говорил, и еще раз повторю, что если бы еще раз выбирал, как поступить с моей ласточкой, то сделал бы то же самое.

— Вот дает! Хоть бы покраснел для приличия за собственное непристойное поведение! Или с дамой познакомил, а то она, бедная, стоит, да смущается от нашей перебранки.

— Наташенька, знакомься, это Патриот, он же Петрович!

— Но для вас, милейшая Наташенька, просто Игорь!

— Очень приятно, Игорь. А можно один вопрос?

— Конечно, Наташенька, хоть два.

— Игорь, ну почему же вы так ругаете Андрея? Я уж испугалась, что вы — враги, что Андрей вам где-то дорогу перешел. С места в карьер, и сразу — ренегат, позор!

— Ой, да что вы! Если вы знали, что он натворил, то присоединились бы ко мне, просто не задумываясь!

— Ну, я знаю, что он машину переделал внутри, но зато она здорово ездит, быстро…

— Она и до переделки летала — мало не покажется! Вы знаете, как ее за границей прозвали? Волком в овечьей шкуре! В Норвегии ее величали «танком во фраке». Если бы он взял и обычную двадцать первую волжанку изуродовал — еще куда ни попадя, их за четырнадцать лет производства где-то порядка шестисот тридцати тысяч выпустили. Но этому извращенцу все неймется, ему мало просто старой добротной Волги, он взял и надругался над редчайшей ее модификацией! Двадцать первая Волга первого выпуска! Со звездой на радиаторе! Их сейчас по пальцам пересчитать можно! А с таким идеальным состоянием кузова в Москве вообще нет!

— А что, это самая редкая волговская модификация? То есть, более редких вообще нет?

— Почему же нет — есть, конечно. Взять, к примеру, ту же двадцать третью волжанку. Ее в свое время разработали специально для спецслужб, внешне она, конечно, очень похожа на двадцать первую, но какая у нее была родная начинка! Восьмицилиндровый движок, автоматическая коробка передач, гидроусилитель руля от Чайки, усиленная подвеска. И выпущено их всего не то шестьсот семь, не то шестьсот девять штук, сейчас точно не вспомню. Их днем с огнем не найдешь, редкость почище Победы.

— Так раз наша машина не самая редкая, что же вы так на Андрея нападаете?

— Да потому что этот, не буду говорить нехорошие слова при дамах, человек ее еще и модернизировать вздумал! Изуродовал девочку, как Бог черепаху, и успокоился. Лучше бы знающим людям продал, ее бы у него с руками и ногами оторвали. Так нет, он же умный, воткнул свою коробку передач, поставил инжекторный движок вместо нижнеклапанного от Победы и думает, его за это по головке погладят.