-  Хорошо, сеньор, я распоряжусь и прослежу, - без всякого удивления пробормотал судебный исполнитель, что-то записывая себе в бумагах.

    Тут, похоже, до солдата дошло, что он чудом избежал смерти и у него сегодня новый день рождения.

    -  Сеньор! Спасибо! Благодетель! Спаситель! Отслужу, сеньор! Отслужу, клянусь Спасителем! - Размазывая по небритой роже слезы, помилованный на коленях пополз к Фернану, но тот уже выходил из камеры.

    -  Отслужу, благодетель! Отслужу! - орал счастливчик. Помилование в общем-то объяснялось отнюдь не тем, что парень умел хорошо стрелять. Просто Фернан знал некие подробности про дочурку капитана де Вадере. Та еще особа. К тому же крайне слаба на одно местечко, и «василиск» был склонен предположить, что, скорее всего, эта во всех отношениях неправедная дама изнасиловала солдата, а не наоборот. Вояки давно уже шутили о доступности капитанской дочки. Видать, когда папаша обнаружил очередного ухажера, дочка взяла да обвинила любовника в изнасиловании, дабы честь де Вадере не пострадала (хотя о чести, на взгляд Фернана, думать надо было несколько раньше). Конечно, Лохматый сам виноват, но его глупость и любовь к плотским утехам была наказана порцией страха и месячным заключением в тюрьме. Впредь десять раз подумает. К тому же девиз маркизов де Нарриа гласил: «Мы всегда платим долги», а к сеньору де Вадере у Фернана был давний маленький счетец. Капитан как-то раз испортил «василиску» настроение, и теперь тот не преминул отплатить сеньору тем же.

    Вопли счастливого мушкетера все еще были слышны, и Фернан поморщился:

    -  Господин Хосе, пусть один из стражников выпустит этого… Иначе помилованный рискует охрипнуть.

    Тюремщик остановился у очередной решетки, но открывать ее не спешил.

    -  В чем дело? - нахмурился Фернан. Рийна посмотрела через решетку и удивленно хмыкнула. В отличие от мужа, ламия великолепно видела в темноте. Из камеры раздалось звяканье цепи.

    -  Прикован?

    -  Он опасен, сеньор, - неохотно ответил тюремщик. - Одному из стражников сломал руку и шесть ребер.

    -  Открывайте.

    -  Сеньор?.. - Тюремщик все еще сомневался.

    -  Он прикован. Или вы уже и закованного в цепи боитесь?!

    -  Этот язычник опасен, - недовольно засопел тюремщик, но спорить с «василиском» не стал и полез за ключами.

    -  Разумно ли это, сеньор? - осторожно осведомился переминавшийся с ноги на ногу господин Хосе. - Начальник тюрьмы запретил входить в эту камеру без усиленной охраны.

    -  Вы же сказали, что он прикован.

    -  Д-да, сеньор.

    -  Тогда ваши страхи более чем необоснованны, любезнейший! Впрочем, можете подождать здесь.

    Замок щелкнул, тюремщик открыл решетку и поспешно отошел в сторону. Фернан, презрительно хмурясь, взял у него факел и вошел в камеру. Рийна дышала мужу в затылок и держала руку на рапире. Господин Хосе и самый храбрый из стражников замыкали шествие.

    В первую секунду, когда свет от факела высветил из тьмы заключенного, на сеньора де Суоза навалился совершенно детский страх. На короткое мгновение Фернану показалось, что у стены сидит один из демонов Искусителя. Угрожающе огромный, черный, неподвижный силуэт.