– Так все и есть. Мы ограничили объем информации, которую считывала машина из клеток нашей памяти, чтобы ввести вас в заблуждение.

– А те двое, с другого маленького корабля, дали совсем другую информацию, – задумчиво проговорила Джералала. – Она полностью соответствует тому, что мы ожидали получить.

– Они подготовлены гораздо хуже, чем мы, – быстро ответил Костя. – Не могут ставить мысленный барьер.

– Так я и думала, – сказала Джералала. – Так я и думала.

– А где же они, Бренк и Златко, – спросил Петр, воспользовавшись минутной паузой. – Наши товарищи?

– Они и в самом деле подготовлены хуже, чем вы, – небрежно ответила Джералала. – Они-то не сумели освободиться от оков и выйти из-под замка. И с роботами тоже не бились. Да они, наверное, и не товарищи вам, хоть вы их так и называете из доброты, а слуги, причем не очень храбрые и усердные.

– Какие же слуги, – начал Петр, но Костя быстро толкнул его локтем.

Последние слова Джералалы заставили его призадуматься. В самом деле, раз космокатера совершенно одинаковы, значит, и у Бренка со Златко были чудесные пояса, удесятеряющие силу.

Они тоже могли бы оказать сопротивление, а вот не сделали этого. И сейчас покорно сидят под замком, вместо того, чтобы вырваться, попробовать совершить то же самое, что совершили они с Петром.

Костю даже досада взяла, когда все это пришло ему в голову. Ведь надо же: Златко и Бренк по Солнечной системе летают и во времени путешествуют, а вот постоять за себя, оказывается, не умеют. В чем тут причина?

Может быть, подумал Костя, в двадцать третьем веке исчезли уже за ненадобностью пьянящий азарт борьбы, вера в крепость своей руки и сила духа?

В конце концов, кто знает, каков двадцать третий век на Земле, наверняка совсем не похожий на век двадцатый?

И тут ему пришла совсем уж страшная мысль: а если в самом деле все обстоит именно так, и в двадцать третьем веке люди разучились сражаться, то эскадра Джералалы захватит Землю легко и просто.

Значит, спасти ее могут только они, Костя и Петр, живущие на три века раньше. Должны спасти!

– Если они вам нужны, я могу их освободить, – небрежно бросила Джералала. – Хотя могла предоставить вам сколько угодно своих собственных слуг.

Костя поспешил перевести разговор на другую тему.

– Давно хочу тебя спросить… Почему ты не просто Джералала, а Джералала четвертая?

Командир эскадры величественно подняла подбородок.

– Таков старый обычай! В нашем роду и только в нашем все женские имена дополняются порядковыми числительными. Я четвертая, потому что в разное время среди наших предков были и три других. Предыдущая Джералала была моей бабкой, она тоже командовала экспедицией на крейсерских звездолетах. Папа тогда был еще маленьким мальчиком.

Непроизвольно Джералала подняла взгляд на портрет в тяжелой раме, повешенный напротив письменного стола.

– Да вот он, мой папа! – с гордостью молвила Джералала, заметив, что Костя и Петр вслед за ней тоже подняли головы.

На портрете был мужчина во цвете лет, с орлиным носом и тонкими губами. И в доспехах, похожих на те, что на Земле носили рыцари средневековья.

– А кто он, папа твой? – стараясь подбирать слова возможно деликатнее, спросил Петр. – Император? Король?

– Властелин! – коротко и просто ответила Джералала. – Властелин планет и людей. Под его властью сейчас тридцать пять планетных систем со всеми народами, и границы его владений раздвигаются с каждым днем.

Петр помрачнел.

– А зачем вам раздвигать границы? – спросил он. – Неужели родной планеты не хватает?

Джералала высоко подняла брови.

Не отвечая, она поднялась и направилась к приборной панели.