|
Какие то мужчина и женщина помогли мне подняться, но так как я ничего не сломала, то смогла идти дальше. Правда, у самого дома я уже боялась, что не дойду. Откуда вы узнали, что я здесь? – Вы позвонили, и я подоспел как раз вовремя. Вульф подошел поближе. – Сударыня, я обещал мистеру Гудвину выслушать вас в течение двух минут. Она подняла голову, и я подсунул под нее подушку. – Очень мило с вашей стороны. Что за день! Малыш носит меня на руках, Фальстаф дарит мне две минуты, а вот идет еще один и несет мне кофе! Кофе разрядил обстановку. Каждый, кто что нибудь ел или пил под нашей крышей, был в глазах Вульфа гостем, а гостей мы не должны были – в разумных границах – огорчать. Он не мог выпроводить ее, раз я поставил к кушетке столик, а Фриц налил кофе. После того, как она сделала первый глоток, он взял слово. – Мистер Гудвин сказал мне, что вы ожидаете вознаграждения. За что? Она села и стянула свои шерстяные перчатки. Потом сделала еще глоток. – Хороший кофе, – одобрительно сказала она. – Сначала я хочу рассказать вам, где я нашла эту вещь. Дом на Сорок седьмой улице принадлежит мне. Я там родилась. – Еще глоток. – Вы знаете, что у всех актеров не хватает винтиков в голове? – Они не одиноки, – буркнул Вульф. – Наверное, но у них особый вид сумасшествия. У моего отца был театр, а наш дом в восьми минутах ходьбы от Таймс сквер. Мне нужна только кухня и комната, поэтому я разрешаю им жить у меня – я имею в виду актеров. Сейчас у меня пятеро жильцов. Трое мужчин и две девушки. Они пользуются кухней и должны сами убирать свои комнаты. Некоторые это даже делают. Меня это не волнует. Мой… – Переходите к делу, пожалуйста. – Сейчас, Фальстаф. – Она отхлебнула из чашки. – Хороший кофе! Внизу находится салон. С тех пор как умерла моя мать, им больше не пользовались, но раз в неделю для порядка я хожу туда. И когда я вчера днем вошла туда, из под рояля выскочила мышь и побежала под книжный шкаф. Тогда я принесла зонтик и пошарила им, но она не появилась. Мне пришлось снять книги, но мышь исчезла. Вместо нее я нашла пакет, который до этого никогда не видела. Я открыла его и оставила у себя. Теперь он у Малыша. Мы можем поделить вознаграждение на троих. – Что в пакете? Она посмотрела на меня. – Откройте. Я вытащил сверток из кармана, развязал веревку и вынул из бумаги пачку новеньких двадцатидолларовых банкнот. – Конечно, он знал, что деньги у меня и поэтому пытался убить меня. – Сколько, Арчи? – Приблизительно десять тысяч долларов. – Сударыня, вы говорите, что он пытался убить вас. Кто? – Не знаю. – Она поставила чашку и взялась за кофейник. – Это могла быть и девушка. Если… Позвонили. Я вышел в прихожую и посмотрел в глазок. За дверью стоял мужчина в темно сером пальто. Я прикрыл дверь в переднюю и открыл входную дверь. – Да, сэр? Он вытащил из кармана удостоверение и сунул его мне под нос. Казначейство Соединенных Штатов. Секретная служба. Альберт Лич. На фото он был без шляпы, но явно соответствовал оригиналу. – Меня зовут Альберт Лич. Я хотел бы поговорить с мистером Вульфом и мистером Гудвином. – Мистер Вульф занят. Я – Гудвин. – Можно войти? Ситуация была не очень. Я сразу почувствовал недоброе, как только увидел удостоверение, и не собирался пускать его в дом. Но, с другой стороны, я бы охотно узнал, что у него на уме. Я посторонился и он вошел. – Может быть, вас не затруднит сказать мне, что… – Конечно. |
