|
– А мужчина и женщина, которые помогли вам, они не видели? – Нет, я спрашивала их. Идемте. Давайте поднимемся в мою комнату и вы что нибудь придумаете. – Этим Темми не оживишь. Итак, будете вы звонить или это сделать мне? Ее губы дрожали. – От вас нет никакой помощи. Лучше бы я не пришивала эту проклятую пуговицу. – Она встала. – Я иду в свою комнату. Позвоните в полицию, если это необходимо, но я не стану разговаривать ни с одним полицейским. Телефон в холле, – добавила она и исчезла. Я осмотрелся. Ничего не указывало на борьбу и в комнате не было ничего лишнего. Например, сумочки Темми. Я поближе рассмотрел рукоятку ножа: простая черная рукоятка из дерева, длиной десять сантиметров, того сорта, какие обычно применяют для больших кухонных ножей. Само лезвие в теле жертвы, рана не кровоточила. Я направился в холл, нашел телефон на столике у лестницы и набрал номер, который знал так же хорошо, как свое собственное имя. – Да? – Это я. Звоню из дома мисс Эннис. Когда мы вошли в салон, то обнаружили на полу Темми Бекстер с ножом в груди. Это девушка, о которой спрашивал сегодня секретный агент. Мисс Эннис не хочет сообщать в полицию, следовательно, это должен сделать я. Мне нужны инструкции. Вы сказали мисс Эннис, что она получит обратно свою собственность, а вы обычно держите свое слово. Должен ли я умолчать на допросе об известной вам детали? – Черт бы тебя побрал! – рявкнул Вульф. – То есть? – обиженно спросил я. – Ты действительно обладаешь редкой способностью садиться в крапиву. Почему, к дьяволу, ты должен умалчивать о чем то? О какой детали ты говоришь? – О фальшивых деньгах у нас в сейфе. Было бы трудно объяснить инспектору Кремеру, почему мы не сразу сообщили о находке. Я могу сделать вид, что даже не подозреваю ни о каких фальшивых деньгах. Но если вы хотите выпустить кошку из мешка… – Я бы хотел, чтобы этого отвратительного эпизода вообще не было. Хорошо. Скрой эту деталь. – О'кей. Вернусь ли я домой к ленчу, не знаю. По всей вероятности, нет. Я положил трубку и задумался. Как добрый гражданин, я должен был выполнить свой долг и тут же сообщить о том, что найден труп, но с другой стороны, пять минут дела не меняли. Хетти сказала, что ее комната на втором этаже. Я взбежал наверх, повернул направо и постучал в первую дверь. – Кто это? – Дворецкий Гудвин. – Что вам нужно? Вы один? – Я один и хочу кое что спросить у вас. Шаги, скрежет задвижки, которую давно не смазывали, и дверь открылась. – Полиции еще нет. Я только что звонил мистеру Вульфу и сделал ему предложение. Дело намного упростится, если мы сохраним для себя факт, что нам известно о фальшивых деньгах. Это относится и к вам. Если вы скажете, что знали или хотя бы подозревали об этом, это может иметь довольно неприятные последствия для нас. Поэтому… – Кому я должна сказать об этом? – Полиции, разумеется. – Они от меня вообще ничего не узнают. Я с полицией не разговариваю. – Прекрасно. – Не имело смысла говорить ей, что успеха она не достигнет. – Итак, если вам придется нарушить молчание – мы не знали, что деньги фальшивые! Я вышел и закрыл за собой дверь. Спускаясь вниз, я слышал, как снова проскрипела задвижка. Из кухни доносился голос Раймонда Делла. Я набрал номер, попросил к телефону сержанта Стеббинса и подождал. – Гудвин, я занят. – Сейчас дел у вас еще прибавится. Я звоню из дома мисс Эннис, Сорок седьмая улица, номер 628. |
