И заиграла музыка. Тихая и спокойная.

Я решительно распахнул дверь.

Мы стояли рядом, плечо к плечу. Молча. Первым тишину нарушил ангел. Голос его чуть дрожал.

– Я ожидал увидеть нечто подобное. Но такого! Это же настоящий центр управления космическими полетами.

Мое молчание Мустафа расценил, как знак согласия.

Не слишком большой, но просторный зал. Огромное количество ослепительно белого света, исходящего со всех сторон. Стены, сплошь заставленные массивными приборами. Несколько мягких кожаных кресел с высокими спинками. Странные стеклянные кабины с протянувшимися к ним толстыми проводами. Потухшие экраны и экранчики. Мигающие разноцветными огнями сотни лампочек.

– Да ты проходи, не стесняйся, – Мустафа плюхнулся в одно из кресел и склонился над приборной доской. Я последовал его примеру.

– Ты что‑нибудь понимаешь?

– А что тут понимать, – ангел, приблизив нос вплотную к многочисленным кнопкам, старательно изучал их положение, – Мы находимся в самом центре огромного, всесильного компьютерного мозга. Твои папаша и мамаша, вероятнее всего, являлись исследователями. По непонятным, неизвестным мне причинам, у них появилось опасение за твою бестолковую, ты уж меня извини, жизнь. Тебя забросили на матушку‑Землю. И пока ты там занимался совокуплением крупного рогатого скота, их предали и пустили в расход. Но предки позаботились о возвращении блудного сына. Как? Не спрашивай. Не знаю. Мое дело охранять душу твою. Что мне по списку передали, то я и знаю. Каким‑то образом ты вернулся в родные пенаты. И вот все, что мы имеем на сегодняшний день.

Мустафа широко развел руками охватывая помещение.

Интересная версия. Ничего не скажешь. Вроде все логично. Но удивительно до безумия.

– И что нам теперь с этим делать?

– Как что? Работать, Василий. Работать. Не покладая рук. Не зная усталости, забыв про сон. Ну ты что расклеился, книжек не читал?

В книжках все по другому. Быстро и ясно. Зашел, увидел и все узнал.

– Так… Начнем, пожалуй, – Мустафа довольно потер ладони, – Все сначала. А ты мне помогай. Назначение данной аппаратуры, ни мне, ни тем более тебе не известно. Щелкать подряд всеми кнопками, себе вредить. Ненароком заденешь не то и кранты. Подопечный, ну‑ка глянь, эти завитушки тебе о чем‑то говорят?

Завитушки ни о чем мне не говорили. Какие‑то иероглифы.

– Но заметь, – не унимался ангел, – У каждой кнопки или переключателя только ей присущие обозначения.

– Глубокомысленное замечание, – не удержался я. Мустафа не обратил на явное издевательство никакого внимания.

– Вот посмотри. Эта группа напоминает панель компьютера… Впрочем, о чем я? Ты в своей деревне и компьютера настоящего не видал. Только в кино, наверное. Правильно я говорю?

Все правильно, мой милый друг Мустафа. Мне деревенскому парню многое чего не приходилось видеть.

– Не робей, мужик. Разберемся.

– Мустафа?

– А?– ангел залез под низ и искал только ему одному известную вещь.

– А у тебя, там, была семья?

Под столом засопело, заворочалось и на божий свет появилось спокойное лицо ангела‑хранителя.

– Тебе так интересно, что ты даже не можешь потерпеть, пока мы разберемся этим барахлом?

Я пожал плечами. Куда, мол, спешить?

– Ну что ж, – Мустафа залез с ногами на кресло, – Исповеди захотел? Я и сам давно мечтал все рассказать, но случая не представлялось. Плохо получается. Я о тебе всю подноготную знаю. От и до. А ты обо мне ничего.

– Ну так расскажи. А с этим, – я кивнул головой на приборы, – разберемся потом. Хорошо?

– Что тебе рассказать друг мой.