О профессорах Споре, Дозе и Визи нет никаких известий.

Это очень странно!

Среда, 3 часа дня.

Все кончено и, по крайней мере, по одному вопросу я могу успокоить ваших читателей. Три профессора приехали сегодня в 2 часа 10 минут и, вместо того, чтобы остановиться в Старой Свинье, как все ожидали вчера, прямо отправились в Новую Свинью, где, сбросив с себя маску, заявили свое намерение остаться. Конечно, профессор Визи может примирить это чрезвычайно странное поведение с его личными понятиями о прямоте и справедливости, но я посоветовал бы профессору Визи быть осторожнее и не слишком злоупотреблять его вполне заслуженной репутацией. Как такой человек, как профессор Снор или еще удивительнее, как такая личность, как профессор Доз дозволили впутать себя в подобную историю? Вы, конечно, зададите мне этот вопрос, но об этом обстоятельстве ничего еще не известно, а об моих личных соображениях я считаю преждевременным распространяться.

4 часа.

Город быстро наполняется приезжими; один господин предложил за нумер восемнадцать пенсов и ему отказали. Несколько джентльмэнов были вынуждены провести прошедшую ночь в каменоломне или на ступенях перед дверьми, за что их сегодня утром свели к судье, который подверг их, как бродяг, тюремному заключению на более или менее продолжительное время. Говорят, что один из этих джентльмэнов очень почтенный медник, известный своими практическими знаниями и который прислал председателю отделения механики чрезвычайно интересный реферат об устройстве глиняных горшков с медными днами и предохранительными клапанами. Заключение в тюрьму этого ученаго практика возбуждает всеобщее сожаление, так как его отсутствие делает невозможным обсуждение этого любопытнаго изобретения.

На всех окнах исчезают билеты, и квартиры нанимаются по чудовищным ценам. Я слышал, что в одном доме сданы две комнаты за 15 шиллингов в неделю без отопления и прислуги, но я этому не верю. Общее волпение достигло страшных размеров. Мне разсказывали сегодня утром, что гражданския власти, боясь народнаго движения, распорядились о вооружении сержанта и двух капралов, но, чтоб не раздражать народа без всякой причины зрелищем военной силы, их спрятали на разсвете в гумне, отстоящем на четверть мили от города. Энергия и поспешность этих мер не нуждаются в похвалах, оне сами говорят за себя.

До меня только-что дошло известие, что какая-то старуха в пьяном виде громко обявила на улице свое намерение побить достойнаго мистера Слуга. Статистическия выкладки этого ученаго джентльмэна по вопросу о потреблении в Модфоге крепких напитков возбуждали, по всей вероятности, ненависть к нему этой гнусной женщины. Однако, ея заявление было приветствовано громкими рукоплесканиями толпы, собравшейся тотчас вокруг нея, и даже один человек осмелился назвать мистера Слуга оскорбительным эпитетом «Грязнухи». Надо надеяться, что теперь, когда наступила минута действия, городския власти прибегнут к силе, которая доверена им нашей конституцией.

10 часов 30 минут.

Безпорядок, по счастью, совершенно усмирен и зачинщица арестована. Ее облили ушатом холодной воды, чтоб успокоить ея разстроенные нервы, и она обнаруживает полное раскаяние. Мы ждем с нетерпением завтрашняго дня; но теперь нас отделяет только несколько часов от открытия конгресса и, с гордостью сознавая, что его знаменитые члены среди нас, мы вполне надеемся, что все обойдется мирно и благополучно. Я вам пошлю подробный отчет о первом заседании с вечерним дилижансом.

11 часов.

Я открываю свое письмо, чтоб прибавить два слова. Ничего не произошло необыкновеннаго с той минуты, как я положил перо.

Четверг.

Солнце взошло сегодня утром в обыкновенное время. Я не заметил ничего необычайнаго в великом светиле, мне только показалось (это могла быть и иллюзия моего возбужденнаго воображения), что оно никогда так лучезарно не блестело и не заливало город такими яркими лучами.