|
Я не заметил ничего необычайнаго в великом светиле, мне только показалось (это могла быть и иллюзия моего возбужденнаго воображения), что оно никогда так лучезарно не блестело и не заливало город такими яркими лучами. Это было тем удивительнее, что небо было безоблачное и атмосфера ясная. В половине десятаго собрался общий совет, под председательством прошлогодняго председателя. Прочитан был отчет занятий совета, и одно в нем место, где говорится, что совет переписывался с тремя тысячами пятью стами и семидесятью одним человеком (которые все приклеили почтовую марку к своим письмам) по семи тысячам двум стам сорока трем вопросам, возбудило всеобщие крики восторга, долго неумолкавшие. Затем, были назначены члены различных комитетов и отделений; когда же эта оффициальная работа окончилась, то первое заседание конгресса было открыто ровно в одиннадцать часов. Я имел счастие занимать очень удобное место в отделении А, поэтому и начну с него.
Отделение А. — Зоология и ботаника Большая зала Новой Свиньи. Председатель: профессор Снор. Вице-председатели: профессора Доз и Визи. Зрелище в минуту открытия заседания было, по истине, поразительное. Солнце светило в окна комнаты, озаряя всю сцену своими блестящими лучами и рельефно выставляя благородныя лица профессоров и ученых джентльмэнов, которые с своими лысыми, рыжими, черными, белокурыми и седыми головами представляли такой удивительный coup d`oeil, котораго, конечно, ни один из очевидцев никогда не забудет. Перед этими почтенными господами лежала бумага и стояли чернильницы, а вокруг комнаты, на возвышенных скамьях, виднелся блестящий рой прелестных и изящных женщин, в отношении которых Модфог, как известно, не имеет себе соперника во всем свете. Контраст между их белоснежными лицами и черными сюртуками и панталонами ученых членов конгрессов составит одно из самых приятных воспоминаний моей жизни. Тотчас по открытии заседания произошел маленький безпорядок от падения задних скамеек, но вскоре водворилась тишина, и председатель дал слово одному из секретарей, который прочел реферат, под названием: «Несколько замечаний о трудолюбивых блохах, о важности учреждения первоначальных школ для этого многочисленнаго класса общества, о применении их трудолюбия к полезным и практическим целям и о создании на излишний их заработок постояннаго фонда для обезпечения им спокойной и мирной старости». Автор этого замечательнаго доклада обяснил, что, занимаясь уже давно изучением нравственнаго и общественнаго положения этих интересных животных, он с большим любопытством посетил выставленных в Лондоне в Риджент-Стрите так называемых «трудолюбивых блох». Он видел там много блох, занимающихся различными ремеслами, но должен сознаться, что ни один разумный человек не мог одобрить этих занятий, возбуждавших только чувство сожаления и сострадания. Например, одна блоха была приравнена к вьючному скоту и должна была возить миниатюрный кабриолет с маленькой куклой, изображавшей герцога Веллингтона, а другая ковыляла под тяжестью надетой на ея шею медали с портретом великаго соперника герцога, Наполеона Бонапарта. Кроме того, несколько блох получили балетное воспитание и танцовали характерные танцы (к сожалению, большинство их принадлежало к женскому полу), а из остальных одне боксировали, а другия дрались на дуэли — варварское препровождение времени, от котораго человечество отворачивается с ужасом и негодованием. Ученый автор предлагал немедленно принять меры к полезному применению труда этих блох, как составную часть производительной силы страны, что было очень легко осуществить с учреждением первоначальных школ и введением в них педагогической системы, основанной на здравых нравственных принципах. Далее он предлагал, чтоб всякую блоху, которая осмелилась бы, без особаго правительственнаго разрешения, выставлять себя на показ за деньги, потешая публику музыкой или танцами, признавали бродягой и предавали законной ответственности, что было бы только сравнением их с остальным человечеством. |
