Бэнкс достал из багажника защитную одежду, отметил время прибытия в журнале дежурного полицейского и поднырнул под сине‑белую ленту полицейского ограждения. В Лабиринте холодный дождь со снегом донимал не так сильно. Высокие строения, стоящие почти вплотную друг к другу (как на средневековой улочке Шамблз в Йорке, бывшем прибежище городских мясников), практически закрывали небо, оставляя над головой лишь узкую серую полоску. Если бы их верхние этажи были обитаемы, то жители домов, стоящих на противоположных сторонах улиц, могли бы, протянув друг другу руки, без труда обмениваться рукопожатиями. Известняковые блоки, из которых были построены дома в Лабиринте, после дождя потемнели, а в воздухе витал легкий чад от торфа, горевшего в каминах расположенных поодаль коттеджей. Бэнкс, невольно ощутив во рту вкус «Лафройга», вздохнул, понимая, что вряд ли в ближайшее время сможет отведать этого односолодового виски, который производят на шотландском острове Айла. Ветер свистел и завывал, меняя громкость, высоту тона и тембр, словно кто‑то поблизости дул в огромный саксофон. Сейчас Лабиринт казался Бэнксу крепостью, готовой к осаде.

Как и было условлено, сержант Кевин Темплтон установил наблюдение за зданием, в котором было обнаружено тело. Здание имело вид типичной надворной постройки: сложенный из камня амбар, в котором Джозеф Рэнделл, владелец магазина кожаных изделий, хранил образцы материалов и остатки непроданных товаров. Фасад здания представлял собой глухую стену, сложенную из известняковых блоков без единого оконного проема. Повезло Рэнделлу: окна первых этажей здесь, в Лабиринте, обычно забивали досками.

Темплтон и в это промозглое утро явился при полном параде: черные, аккуратно уложенные с помощью геля волосы, промокшие до самых колен дорогие желто‑коричневые брюки из хлопкового твила, щегольская, скользкая от дождя кожаная куртка. Вот только покрасневшие белки глаз его выдавали – предыдущая ночка наверняка выдалась бурная. Бэнкс сразу представил, как Темплтон конвульсивно дергается на какой‑нибудь рейв‑дискотеке в такт невообразимым техно‑ритмам или устроенной диджеем смеси из песен Элвиса и Эминема. Бэнкс не был до конца уверен в том, что Темплтон принимает наркотики, но он внимательно присматривался к парню, особенно после того как сверхамбициозный сержант проявил себя явным угодником нового начальника. Бэнкс даже пробовал вмешаться, однако это привело, скорее, к обратным результатам и вовсе не охладило ни страстного желания Темплтона продвинуться по службе, ни его готовности лизать руководящие задницы. Парень совершенно не годился для работы в команде. К счастью, его собирались перевести в другое управление, и его коллегам оставалось только держать пальцы скрещенными и надеяться, что Темплтона зашлют куда‑нибудь подальше, в Корнуолл или Хэмпшир, где он сумеет достойно обеспечивать безопасность дорожного движения.

– Ну, что тут у нас? – спросил Бэнкс.

– Тело осматривает доктор Бернс, – отрапортовал Темплтон.

– А что СОКО?

– Уже в пути.

– Тогда нам стоит осмотреть все самим, пока эти мелкие злодеи не объявили место убийства своей территорией.

– Да там и смотреть‑то особенно не на что, – оскалился в улыбке Темплтон.