– Такая молодая! – сокрушенно произнес доктор Бернс. – Ужас какой!

– Она что, была в одной кофточке? В такой‑то чертовский холод?..

– Да они все сейчас так одеваются. Ты‑то наверняка это знаешь.

Бэнкс кивнул. И правда, девушки, впрочем и парни тоже, теперь не надевают на себя ничего, кроме футболок и джинсов. Даже в зимние месяцы они бегают по городу, перескакивая из одного паба в другой, в кофточках без рукавов и коротких юбчонках. Никаких колготок. Сначала Бэнкс считал, что они одеваются так потому, что хотят выставить напоказ свое тело, однако потом пришел к выводу: очевидно, ими двигали и другие, чисто практические соображения. Молодые таким способом облегчали себе жизнь, поскольку пребывали в постоянном движении: никаких поспешных сборов, не надо бояться что‑нибудь забыть – забывать попросту нечего. Схватил сумочку или рюкзачок – и вперед. Нечувствительность к холоду и безразличие к погодным ситуациям, думал Бэнкс, – это некий отличительный признак молодых.

– Она ведь не могла умереть в таком положении, верно? – спросил он доктора.

– Не могла, если считать, что ее изнасиловали и задушили, – ответил Бернс. – Она должна бы лежать на спине с раздвинутыми ногами.

– Значит, покончив с нею, он повернул ее тело и голову набок, придав ей более приличное положение – она как будто спит. Возможно, он также потрудился удалить с тела все свои следы.

– Похоже, что так, но, даже если он и проделал все это, наверняка что‑то упустил, согласен? – ответил доктор Бернс, указывая на блестевшее пятно.

Сделав шаг в сторону, доктор Бернс задел головой лампочку, она закачалась из стороны в сторону, и это сразу напомнило Бэнксу сцену в подвале из знаменитого хичкоковского триллера «Психо». В углу возле двери Бэнкс заметил что‑то, блеснувшее под светом раскачивающейся лампы. Там на пыльном каменном полу лежала сшитая из золоченой ламе сумочка с тонким ремешком через плечо. Аккуратно действуя руками в резиновых перчатках, Бэнкс поднял сумочку и раскрыл. Помада, коробочка компакт‑пудры с зеркальцем, три презерватива, четыре сигареты «Бенсон энд Хеджес», фиолетовая зажигалка «Бик», книжечка спичек «Дак энд Дрейк», салфетки для лица, пилка и ножницы для ногтей, тампон, дешевая гелевая ручка бирюзового цвета, плеер в розовом кожаном футляре, водительское удостоверение, стеклянный флакончик без этикетки с четырьмя белыми таблетками экстези (каждая маркирована рельефной короной), маленький кошелечек с двадцатью фунтами в купюрах и шестьюдесятью пятью пенсами в монетах. И, наконец, небольшая записная книжка в кожаной обложке, на форзаце выведено имя Хейли Дэниэлс. Это же имя обозначено под фотографией на ее водительском удостоверении, в нем указан ее адрес в Суэйнсхеде, деревушке, расположенной примерно в тридцати милях от Иствейла.

Бэнкс сделал несколько записей в служебном блокноте и уложил содержимое сумочки на место до приезда криминалистов. Отозвав Кевина Темплтона к двери, он велел ему позвонить в местный полицейский участок Суэйнсхеда и поручить дежурному сообщить родителям девушки о случившемся, а затем договориться с ними о приезде в Иствейл для опознания. Никаких подробностей не сообщать.

Бэнкс снова устремил пристальный взгляд на скрюченное тело девушки.

– Есть ли какие‑либо свидетельства сексуального контакта, – обратился он к доктору Бернсу, – кроме видимых?

– Пока ничего определенного сказать не могу, но, на мой взгляд, она была жестоким образом изнасилована, – ответил Бернс.