— Не волнуйся, Жендос, все будет оллрайт. Так... Павлик, зая, будешь водочку? Маша пропускает.

— Ничего я не пропускаю! Я уже всю жизнь свою и так пропустила! Хватит! И он тебе не зая, и не Павлик! А Павел Николаевич!

— Я злой уже, как Карабас-Барабас! На всех на вас! Я еще, замечаете, шучу тут с вами!

— Ой, как ты мне надоел, Виталик! Ну, прямо хуже всех надоел!

— Марусечка, любимая, не бросай меня, а? Ну что ты с этим хлыщом лакированным связалась? Хочешь, я себе пересадку волос сделаю?

— Виталик, перестань! Не в лысине ведь дело, понимаешь, нет? Просто ты все время где-то ездишь, где-то так далеко всегда от меня, а я...

— Ну не плачь, девочка, не надо... Все ведь для тебя, родная, я для тебя ведь стараюсь и для детишечек будущих... И никакого аборта мы делать не будем, позвоним Вере Мартыновой, и она нас отправит в клинику, в Израиль, там самые лучшие врачи... Ну, мы же можем себе это позволить...

— Правда? И ты на меня не сердишься? Совсем?

— Маша, но ты ведь мне должна пообещать, что с Павлом Николаевичем больше видеться не будешь! Это очень серьезно.

— Я понимаю. Да. Конечно. А можно мне еще выпить?

— Павел Николаевич, вы не рассердитесь, если мы с женой вас оставим? Навсегда оставим, нам ведь пора домой, мы ждем ребенка...

— А-а, кх-кх, м-мм... Ну, да. Прощай, Маша. Радость наша.

— Виталик, ну ты тоже. Мне ведь его жалко. Как я могу вот так взять и уйти! Он же будет страдать. Павлик, ты будешь страдать?

— Ну, я не знаю. Ну, буду, наверное. Да. Буду.

— Вот видишь, Виталик, он будет страдать.

— Опять начинаешь?! Я с тобой по-хорошему, по-доброму, а ты опять начинаешь?!

— Убери от нее руки, ты, скотина!

— Законная скотина! Законная! А ты кто? Ты кто?

— Я люблю Машу. Я никогда бы руки на нее не поднял!

— Конечно, зачем рука, если на нее кое-что другое поднимается!

— Виталик, оставь меня в покое! Блин! Нас сейчас выставят отсюда!

— Я сам уйду! Кому ты нужна, старая крыса?.. Вон у меня Алка-референт на работе, двадцать два года, ноги мне мыть готова! Женюсь на Алке. Завтра жди адвоката, дура ты стремная! Женюрка, сколько с меня? Вот, держи.

— Ну вот, поговорили, как меду напились...

— А что ты хотел, Павлик, он ведь натуральный новый русский! Лысый вроде, интеллигентный, но все равно новый русский.

— Пожалуйста.

— Что — пожалуйста?

— Ну, вы просили еще один коктейль “Новый русский”, и я вам принес.

— Спасибо. А какие у вас десерты?

— Есть очень вкусный торт “Мадам де Севиньи”. И мороженое “Собор Парижской богоматери”.

— Вот их нам и принесите.

— Неужели у тебя еще есть куда есть?

— А я когда нервничаю, я всегда много ем.

— Павлик, а ты бы женился на мне?

— Ну, я не знаю. Наверное. Но я ведь не думал об этом.

— Понятно. Женя, Женя! Идите сюда!

— Слушаю.

— Женя, заверните мне тортик с собой. Я ухожу.

— Маша, ты куда? Ну, подожди! Черт! Ушла! И тортика не дождалась!

— Вот, пожалуйста, мороженое. “Собор Парижской богоматери”.

— Вы знаете, я его, наверное, не буду есть. У меня отчего-то аппетит пропал.

— Может быть, возьмете с собой?

— Нет, я водку возьму с собой. Это можно?

— Ну, немного необычно, но, в принципе, можно.

— Сколько с меня за все это?

— А тот мужчина, который сначала подслушивал, а потом кричал, он за всех заплатил и еще на чай дал почти двадцать процентов!

— Значит, у вас сегодня счастливый день?

— Да, мне повезло.