Оставив слева полуостров Рыбачий, прошли мыс Кекурский — впереди чужая территория. Полуостров Варангер — это уже норвежская земля, за ним Тана-фьорд. В его входе лодка должна была занять позицию.

«Малютка» отдалилась от берега миль на десять, поскольку немцы из Варде-Хамнингберга и Берлевога наблюдали за морем в мощную оптику. Дальше, между мысами Нордкин и Нордкап, уже действовали наши средние подлодки — вроде «К», «Щ» и «С».

Встали на перископную глубину. Лодка не двигалась, не производила винтом шумов, и немецким акустикам засечь ее было невозможно. При этом экономилась энергия аккумуляторов. Также было трудно засечь ее с воздуха, поскольку неподвижный перископ не создавал бурунов позади себя. Конечно, в солнечный день с самолета темная тень лодки была видна на 10-15-метровой глубине, но пока солнечных дней не было.

Лодка провисела на позиции около шести часов, пока акустик не доложил, что слышит шум винтов приближающихся судов. По докладу выходило, что с запада, от Нордкапа, по направлению к Тана-фьорду приближались транспорт и тральщик. Их винты издавали разные по тональности шумы.

По приказу командира лодка двинулась ближе к берегу. Если транспорт будет заходить в Тана-фьорд, он сам приблизится.

Психологически противник ждет атаки со стороны моря, а не со стороны занятого своими войсками берега. С моря же его прикрывает боевой корабль.

Лодка описала циркуляцию, встав кормой к берегу — ведь торпедные аппараты были только носовые. В перископ командир увидел приближающиеся суда, выдал штурману исходные данные для подготовки атаки.

Транспорт и в самом деле поворачивал к Тана-фьорду, с каждой минутой приближаясь и увеличиваясь в размерах.

Командир скомандовал:

— Торпедисты — товсь! Глубина хода торпеды — три метра, скорость — тридцать три узла!

Штурман выдал данные для стрельбы. Лодка довернула корпусом упреждение.

— Торпедисты, обеими, с промежутком восемь секунд — пли!

Саша рванул рычаг пуска, торпеда с шелестом и шорохом вышла из трубы аппарата. Он тут же закрыл переднюю крышку.

Володя следил за секундомером. На восьмой секунде нажал рычаг пуска — пошла вторая торпеда.

Экипаж лодки замер в ожидании — попали или нет?

Время тянулось мучительно долго. Потом раздался взрыв, хорошо ощутимый под водой — ведь вода прекрасно проводит звуки.

С центрального поста послышались восторженные крики, и не успели они стихнуть, как рвануло еще раз. Обе торпеды удачно поразили транспорт.

Командир не отрываясь смотрел в перископ, потом уступил свое место старпому, а уж там — замполиту. Для подтверждения попадания мало было сообщения командира — на базе нужны были подтверждающие показания свидетелей из командного состава.

— Срочное погружение!

Зашумела вода в цистернах, лодка погрузилась на тридцать метров. Но командир не стал давать ход и уходить прочь. Немцы сейчас взбеленились. Как же, потерян транспорт — и где? Прямо у входа в Тана-фьорд, когда они уже посчитали, что дошли.

Сейчас подлодку будет прослушивать не только тральщик, немцы выведут еще и другие корабли. И стоит дать ход лодке, как ее забросают глубинными бомбами — их и так уже стали бросать с тральщика. С равными промежутками времени раздавались взрывы глубинных бомб, и было ощущение, что по корпусу лодки бьют кувалдой.

Но тральщик бросал бомбы, не слыша лодки, бессистемно.