|
Прозрачный не шелохнулся. Плечи Хель опустились. — Прости… Все дело в маятнике, ведь так? Этой твоей крайней нестабильности пространства и времени? Илаим виновато улыбнулся, будто жалея ее. — Все брошено и уничтожено. Но так было нужно, и это был единственный выход. Я знаю. — Возможно, — сказал Прозрачный. — Никому нельзя верить. В первую очередь себе. Хель подошла к окну. Остановилась в паре шагов от Илаима, заложив руки за спину. Снег кружился в ладони от лица. И всего-то между ними — несколько сантиметров стекла. — Я могу гарантировать, что твой человек не вернется. — Это я и сама могу гарантировать, — покачала головой Хель. — Когда станцию пришлось закрыть, я оставила на ней Стража. Тогда мне еще казалось, что я вернусь. Может, попросишь его открыть твои ворота? — Не выйдет. Нужен именно человек. Ворота настроены на представителей вашего вида. — Ну, в какой-то мере мы со Стражем принадлежим к одному виду. Можешь мне поверить. — Малейшие изменения — и ворота не срабатывают. — Пробовал? — усмехнулась Хель. — Да. — Как хитро. И эти ворота, которые способен открыть только человек, ведут к тебе домой? И где же дом находится? — Ты уже задавала мне этот вопрос. — Но ты мне не ответил. — Да. — Ну, хорошо. Допустим, я тебе дам человека… Но ключ все равно у меня. Фигурка Моржа незаметно поблескивала на полу. — Есть и другие ключи, — сказал Илаим. — Любой артефакт может быть ключом. — Почему же ты пришел только сейчас? — Потому что другой вариант не сработал. — Так-так… А был другой вариант? — Хель сцепила пальцы в замок и тихо ими хрустнула. — Ты не выполнила обещания. Мне пришлось искать обходные пути. Ни тени упрека в голосе. Сухая констатация факта. Но Хель почувствовала, как к горлу подступил комок. Тем не менее она взяла себя в руки. — Значит, обходные пути? Ты что-нибудь знаешь, про «Интернациональное Сопротивление»? Мы получили сигнал с «Пангеи-8»… Песню. — Не думаю, что теперь это имеет значение. Большего она и не ждала. Ничего, у нее есть свои методы узнать, что случилось. А понять пути Прозрачных человеку невозможно. Как невозможно представить скомканный двенадцатимерный лист бумаги. А она человек. Пока еще человек… Никому нельзя верить. Даже ему… Особенно ему. — Хорошо. Я дам тебе человека. По старым долгам надо платить. — Да, — сказал Илаим. Они стояли, молча глядя на снежную бурю. — Я скучала, — наконец сказала Хель. — Но вряд ли ты поймешь. — Некоторые из ваших чувств мне доступны. — Некоторые? — Хель сделала вид, что удивилась. — Тоска по дому? — Месть. Глава 16 Песня для медведя — Медведь. — Рашер старательно проговорил каждую букву слова. — Повторяй за мной — мед-ведь … Девушка ничего не сказала. Стояла за спиной, обхватив руками плечи, и дрожала. Губы ее совсем посинели от холода. И это при том, что Рашер позаботился о ней — подобрал и теплый плащ, и обувь почти по размеру. В подобной одежде девушка выглядела нелепо, как ребенок, донашивающий вещи за старшими. Сразу видно, что ничего кроме шкур ей в жизни надевать не приходилось. Буря, бушевавшая всю ночь, утихла. Сейчас на станции стоял безоблачный морозный день. Снег сверкал разноцветными искорками. За ночь намело огромные сугробы, и станция стала похожа на слащавую рождественскую открытку — домики, присыпанные снегом, в голубом небе тает струйка дыма… Все чисто и бело. |
