— Подумали, правильнее сначала искать девушку, пока день. Мы все кинулись, но они нас обхитрили.

— Пиви! — рявкнул Клингхаймер, не обратив внимания на оправдания Флиндерса. — Так, Пьюл! Следи тут.

— Нам взять его голову? — возбужденно спросил Пьюл.

— Да. Но с особой тщательностью. А женщина на тебе. Запри ее в задней комнате. Не недооценивай ее физическую силу и силу ума. Дубинка с тобой?

— Да.

— Держи при себе, но не повреди этой красотке. Она будет нам очень ценна, если мы сможем ее приручить. Для меня она даже ценнее, чем ты. Доктор Пиви!!! Вы меня слышите, сэр?

— Я не глухой, — сказал Пиви, входя из коридора с чашкой чая в руке.

— Поставьте камеру. Мне нужна запись обезглавливания и поведения грибов, когда им предложат особенно свежую голову. Джимми, я вижу у тебя пистолет. Пользуйся им только при крайней опасности. Мистер Шедвелл, поместите голову колдуна в его клетку и унесите. Мистер Флиндерс, вы правите экипажем. Начинайте молиться, чтобы мы нашли девушку.

* * *

Деревья раскачивались в темных дворах за заборами, тянувшимися вдоль пустынной улицы за лечебницей «Элизиум». Ночь была наполнена шумом листьев и веток, падавших на мостовую. Где-то поблизости взвыла собака, отчего завыли и залаяли другие псы. Луна выплыла из облаков, и ночь осветилась. Билл Кракен отодвинул Матушку Ласвелл в тень. Ветер пригнал обрывок афишки, который зацепился за щиколотку пожилой леди, и Билл нагнулся убрать его.

— Хотела бы я, чтобы мы сейчас пили пунш в «Полжабы Биллсона», — прошептала Матушка. Билл начал было отвечать, но его голос потерялся в громком и сердитом разговоре поблизости. Кракен втянул Матушку глубже в темноту. Процокали копыта, и из открытых ворот лечебницы вылетела карета — кучер щелкал кнутом, фонари не горели.

— Это Шедвелл! — крикнул Кракен, когда экипаж промчался мимо, и без лишних слов, отпустив руку Матушки Ласвелл, помчался по улице следом за ним, во всю мощь своих легких изрыгая проклятия и потрясая в воздухе кулаком. Человек, сидевший вместе с Шедвеллом в карете, повернулся на сиденье, чтобы посмотреть в заднее окно, и луна высветила его бородатое лицо. Даже на расстоянии Матушка Ласвелл смогла увидеть, что лицо это пылает гневом, и с необъяснимой ясностью поняла, кто этот человек. Она была рада, что Клара каким-то образом выскользнула из его тисков. Увидев в пыли у стены кирпич, Матушка подобрала его и опустила в свою ковровую сумку. С кирпичом внутри сумка раскачивалась, как тяжелый маятник.

* * *

Табби вжал пистолет в живот перепуганного сторожа и спросил попросту:

— Где доктор Пиви? Немного помедли — и ты труп.

Промедления не последовало. Человек, дернув головой в глубину здания, пискнул:

— Через кухню и вниз по ступенькам, — и в тот же миг вывернулся из пиджака, крутанулся вокруг собственной оси и, выскочив за дверь, помчался к воротам в одной жилетке. Табби и Хасбро, и не собиравшиеся гнаться за этим прохиндеем, миновали не слишком переполненный вестибюль и оказались в обеденной зале. Пациенты продолжали ужинать за длинным столом — происшествие их ничуть не смутило. Возможно, они привыкли к странным событиям.

— Самого лучшего вечера всем вам, — сказал Табби, отдавая честь старому военному в красном мундире, скептически на него взглянувшему.

В кухне три человека занимались уборкой. «Скотланд-Ярд!» — рявкнул Хасбро, и никто из персонала не попытался вмешаться — видимо, пистолет в руке Табби и предостережение Хасбро были более чем убедительны.