— Мята? — недоверчиво осведомилась я.

— Дура, — мрачно ответил демон. — Хоть и ведьма, но дура. Вернемся к самообразованию. Где, я вас спрашиваю, свечи из человеческого жира с фитилями из волос девственницы? Почему пентаграмма нарисована не кровью черной курицы? У меня есть четкий райдер, все указано в примечании к ритуалу!

Меня било крупной дрожью. Накрывало ужасом как девятым валом. Он вливался в глотку, растекался по венам, парализовывал все нервные окончания. И видимо тормозил соображалку, потому что слова совершенно не успевали проходить предварительную фильтрацию здравым смыслом.

— Курица тоже девственница нужна?

— Дура, — ласково повторил красноглазый, которого по-прежнему не было видно в темноте.

Стало немножечко обидно.

Именно в этот момент, в звенящей тишине, которая казалось разобьется на осколки от любого неосторожного звука… подала признаки жизни Жожо.

Надеюсь, демоны не едят шиншилл. Даже шиншилл-девственниц.

Фамильяра грызла металлический прутик клетки и причитала:

— Страсти-то какие деются, страсти то… вот так и помрет хозяйка во цвете лет!

— Так просто не помрет, — монстр немного отодвинулся. — Она помрет гораздо более оригинально. Тарге!

Повинуясь вербальному заклинанию, к потолку воспарил красно-оранжевый пульсар, заливая комнату неровным, зловещим светом. Скудная общажная обстановка в его лучах казалась еще более жалкой. Кровать, шкаф, стол со стулом возле окна и комод, на котором и стояла двухэтажная открытая клетка фамильяры. Жилплощадь у Жожки была лучше хозяйской! Шиншилла сидела в клетке, сжимала двумя лапами прут и продолжала его грызть.

Противные звуки плыли по комнате…

— Нервная она у тебя, — спустя какое-то время поделился наблюдениями демон.

Сам он был… большой! Надо признать, что за то время пока я сидела в пентаграмме, а он действовал мне на нервы из темноты, я успела вообразить некий микс самых отвратительных черт, виденных мною в учебнике по демонологии.

Но, вопреки ожиданиям, в центре комнаты просто стояла большущая такая фигура в балахоне выше меня на две головы. Под капюшоном по прежнему клубилась мгла, сквозь которую просвечивали лишь красные зенки и очень зубастая пасть. Да, четко видеть я ее не могла, но в противоестественном для человеческого вида количестве зубов почему-то не было никаких сомнений!

— Итак… — демон огляделся и решительно занял единственный стул. Закинул ногу на ногу, расправил балахон страшными когтистыми лапами и воззрился на меня. — Садись, что ли. Как тебя зовут?

— Я может и дура, но не настолько. Кто же демону имя называет? — чуть подрагивающим голосом отозвалась я в ответ, но колени подло подломились от страха, и я осела на жесткую кровать.

— У меня были надежды, — скромно признался монстрила. Вытянул руку вперед, полюбовался длинными, толстыми и хищно загнутыми когтями, а после спросил. — Итак, заинька, что для тебя главное в мужчине? По каким признакам мы тебе жениха искать будем?

Если честно, то от этих его «заинька» и «золотко» меня пробирало ужасом едва ли не больше, чем от уже не единожды анонсированных обещаний моей мучительной смерти. С ней как-то все понятно и очевидно, а вот с такими обращениями — нет!

Я вообще до этого не слышала, чтобы демоны настолько активно беседовали с призывающими их дураками. Да, не особо я уважала профессию демонологов!

Спрашивается, как так получилось, что призвала его сама? Да кто же знал, что получится!

Просто святочная неделя, она же раз в году.