– Вряд ли я смогу себе такое представить, – улыбаясь, покачал головой Боцман.

– Естественно, что ты затыришь документы и деньги по чемоданам и сумкам. Когда случается катастрофа, человек думает только о том, как свою шкуру спасти. Вернее, не думает, а просто действует, сообразуясь с инстинктом, с подсознанием, и нет у него времени на глупости типа чемоданов и сумок с документами. Впрочем, речь сейчас о другом...

– О чем? О влиянии погодных условий на здоровье женщины?

– Веселишься? Деньги Николая Викентьевича оказали свое плодотворное воздействие на шишковидную железу?

– Да нет, просто никак не могу поверить, что наконец‑то появилось настоящее дело.

– Настоящее! – передразнил Боцмана Муха. – Ты сначала выполни его, это настоящее... Девица в горах – все равно что иголка в стогу сена. Попробуй‑ка, найди!

– А помнишь, как мы «отряд октябрят» нашли? – неожиданно спросил Боцман.

– А как не помнить‑то! Да‑а, ничего не скажешь, забавное было дело.

– Забавное! – покачал головой Муха. – Ты слова‑то подбирай. Как говорит современная молодежь – фильтруй базар! Не забавное, а опасное...

5

Случилось это в самом начале первой чеченской кампании. Боевики захватили начальную школу в одном из русских сел на границе со Ставропольским краем. В школе этой было всего три учительницы и около сорока детей в возрасте от семи до десяти лет. Чеченские подонки, как водится, учительниц изнасиловали и убили, а детей угнали в плен, в горы.

У боевиков были далеко идущие планы. Во‑первых, в случае окружения можно шантажировать «федералов» заложниками, во‑вторых, из мальчиков в горных селах можно вырастить «воинов Аллаха», а девочек сделать наложницами, в‑третьих, дети – неплохой товар, за который можно потребовать с несчастных родителей выкуп в несколько десятков тысяч долларов. «События могут разворачиваться по любому из сценариев, поэтому операция по освобождению детей и уничтожению боевиков должна быть проведена с нейрохирургической точностью» – до сих пор в памяти Боцмана и Мухи всплывали эти слова, произнесенные их тогдашним командиром, полковником Головиным. Хороший был дядька... В одной из операций его машина подорвалась на фугасе, так что потом два дня собирали, чтобы отправить домой в цинковом гробу «грузом двести»...

Нейрохирургическая точность в боевых действиях – вещь почти невозможная. И речь тут даже не об артиллеристах, которые порой «промахиваются» на пару километров и накрывают свои же подразделения, а о тех обстоятельствах, которые иногда возникают во время ближнего боя. Когда противник поблизости, ты находишься в крайне взведенном состоянии, у тебя нет времени на раздумья. Каждый миг может стать последним, если вовремя не нажмешь на спусковой крючок. Противник – он тоже боится, хоть все время и орет Аллах акбар! И в этой, прямо скажем, «нервозной» обстановке ошибиться и пальнуть в своего – проще простого.

В том, что бандиты будут прикрываться детьми, как живым щитом, они нисколько не сомневались. Для проведения операции в отряд взяли только «самых‑самых», с большим боевым опытом. Одно из необходимых требований к бойцам – умение хорошо стрелять. Были, конечно, у них тогда и снайперы, но в условиях ближнего боя никакой, даже самый классный снайпер погоды не сделает.

Пастухов тогда выстроил своих бойцов и велел выложить из вещмешков весь сухпай. Неважно, сколько дней или недель продлится операция, его солдаты не будут таскать на себе лишние килограммы.

На войне главное – быть боеспособным, готовым в любую секунду отразить атаку противника, какой бы жестокой и мощной она ни была.