Муха подобрал несколько гильз, продемонстрировал их Боцману.

– Пять сорок пять – автоматные. Семь шестьдесят две – от пулемета. С восьми разных точек стреляли. Значит, не меньше восьми стволов.

– Ого, – покачал головой Боцман. – И это все на нашу бедную Ирину?

– Не знаю пока. Может, штурм кордона по другому поводу состоялся?

Муха с Боцманом устремились к дому лесника.

Все окна были выбиты, в каменной стене виднелись щербинки от пуль. Входная дверь была нараспашку, и они вошли внутрь. По тому, как все было разворочено внутри, можно было сделать предположение, что в комнате взорвалось несколько гранат. На полу они обнаружили засохшую лужу крови и гильзы от охотничьего ружья.

– Дмитрий, Олег, – позвал их с улицы Гера. – Здесь могила.

Действительно, в десяти метрах к востоку от дома была свежая могила со сбитым на скорую руку крестом. На кресте была табличка с корявой надписью: «Нодия Лариса Георгиевна, 15 мая 1970 – 29 августа 2001».

– Угу, – задумчиво произнес Муха, глядя на могильный крест. – Значит, здесь лежит не та девушка, которую мы ищем.

– Надо посмотреть – та, не та. Чтоб наверняка, – сказал Гера. – За лопатами, быстро, – скомандовал он одному из своих.

– Нет, не посмотрим, – возразил Муха. – Не хватало еще нам могилы рыть!

– Я должен доложить Николаю Викентьевичу, – Гера достал из кармана куртки сотовый телефон.

– Докладывай не докладывай, могилу мы осквернять не будем! – жестко сказал Боцман.

Гера уже набрал номер шефа.

– Тут такая ситуация, Николай Викентьевич, могила есть, на ней другая фамилия, другое имя, другие даты, но бог его знает, кто там лежит. Насколько я понимаю, у Ирины после катастрофы документов не осталось...

– Выройте и посмотрите, – раздался в трубке голос Николая Викентьевича.

– Есть вырыть и посмотреть! – отчеканил Гера.

– А ну дай сюда трубку! – Муха вырвал телефон из руки Геры. – Николай Викентьевич, не она это! Задницей чувствую, не она! Не хватало еще спецназовцам могилы рыть!

– Можете не рыть. Это сделают мои люди. – Голос Николая Викентьевича был жестким.

– Вы, посылая нас сюда, дали широкие полномочия, в том числе командовать вашими людьми. Я им запрещаю рыть.

– На рытье могил ваши полномочия не распространяются.

В трубке раздались короткие гудки, и Муха вернул телефон Гере.

– Делайте, что хотите. Пошли, Боцман.

Муха с Боцманом двинулись в гору, а подчиненные Геры взялись за лопаты.

В четыре штыка могила была разрыта через семь минут. Гера спрыгнул вниз, подцепил ножом крышку самодельного гроба, послышался скрежет гвоздей. Ногой Гера сдвинул крышку в сторону. Лицо Ларисы было синюшного цвета, кое‑где на коже уже проступили черные пятна. Гера напялил на руки прорезиненные перчатки и стал тщательно ощупывать труп.

Через три минуты он снял перчатки, выбрался из могилы, кивнул своим: «Закапывайте!» – и опять вынул из кармана трубку сотового телефона.

– Во‑первых, не она, во‑вторых – пусто, – произнес он в трубку тихо. – Есть! Зарывайте, – приказал он своим людям.

В открытый гроб полетели большие комья земли...

Через полчаса люди Николая Викентьевича нагнали Боцмана и Муху, а еще через полтора поисковый отряд вышел к поселку Чистые Ключи. На окраине стоял бронетранспортер с наведенными на лес пулеметами, рядом с ним суетились двое чумазых солдатиков. Они готовили на костре кашу в закопченном котле.