Позже, в тринадцать, когда я окончательно решил стать офицером, к борьбе прибавились ежедневные двенадцатикилометровые пробежки, силовые тренировки, плавание, дыхательные упражнения, поэтому к семнадцати я действительно не знал, с какой стороны находится сердце. Так что легенда Голубкова насчет моих сердечных проблем казалась мне весьма несостоятельной, и я боялся, как бы меня не раскусили раньше времени. Сейчас вот пошлют на ЭКГ – и все! Скажут, что симулянт.

– Здравствуйте, – улыбнулась мне дежурная администраторша. – Вы, наверное, Пастухов?

– Он самый. Вы что, видите мои документы сквозь карманы?

– Нет, просто нам уже трижды звонили по поводу вас.

– Интересно, кто?

– Ну как, из министерства, из «ЛУКОЙЛа». Словом, из Москвы.

«Ага, значит, мои предположения оказались абсолютно верны – я все‑таки нефтяник, приехавший поправить здоровье», – подумал я, внутренне усмехнувшись.

– Пожалуйста, вашу справочку, паспорт. Я все сделаю и вам принесу, а вы пока можете отдыхать. – Администраторша протянула мне ключ на массивном брелке. – У вас двести сорок пятый на втором этаже – люкс. Гриша, проводи, пожалуйста, господина.

Безусый паренек, явно еще не окончивший школы, подхватил мой модный чемодан и потащил его по лестнице на второй этаж.

"Терпеть не могу, когда меня называют «господином»! Я не господин, я – Воин, призвание которого служить Добру и бороться со всяким Злом, которое множат террористы, воры, насильники, убийцы и прочая «шваль»...

Парень взял у меня ключ, открыл номер и вкатил чемодан в прихожую.

– Вот, пожалуйста, ваш номер. – Он замер в выжидательной позе, полагая, что «господин» отвалит ему «на чай» крупную купюру, но я намеренно отвернулся, чтобы не видеть выражения его лица, и раздернул шторы.

– Иди гуляй, пацан.

Дверь захлопнулась, я вышел на балкон.

Из‑за деревьев моря не было видно, но его присутствие чувствовалось во всем: и в криках чаек, то и дело мелькающих в воздухе, и в наполненном морским запахом ветерке, и в толстозадых дамах в купальниках, которые шли по дорожке с надувным матрасом в руках.

Я знал, почему мне достался именно второй этаж. Голубков подсуетился. Со второго этажа легче уходить незамеченным. Хочешь через входную дверь, хочешь через балконную. Жаль, что нет ни минуты на отдых, через два часа я должен послать в локальную сеть первые результаты обследования системы охраны. Как и компьютерная сеть, любая система охраны имеет свои «дыры», через которые могут проникнуть террористы. Моя задача – как можно быстрее найти эти дыры и сообщить о них, чтоб «залатали», а если не успею – закрыть собственным телом. Третьего, как говорится, не дано.

– Здрасте, – раздался слева от меня бодрый голос.

Я обернулся. На балконе соседнего номера стоял жизнерадостный толстячок в длинных шортах. Он открыто, обезоруживающе улыбался, глядя на меня:

– Вы Пастухов?

«О боже, похоже на то, что меня здесь каждая собака знает! И это называется тайная операция!»

– А я Ивлев Михаил Станиславович.