И Франсин ушла, хотя очень не хотела этого делать. Но приказы столь важного господина должны быть исполнены незамедлительно. Клэр, разумеется, была не слишком довольна. Ее так и подмывало осведомиться, с какой стати он так вольно распоряжается ее служанкой, но девушка промолчала. Она и так сказала слишком много.

— Вы стали подозрительно вежливы, мадемуазель, — сообщил ей герцог, — что-то случилось?

— О, конечно, что-то случилось. Я была непозволительно груба с вашей светлостью, и я это прекрасно понимаю. И могу вас заверить, что этого никогда более не повторится.

— Жаль. Мне хотелось бы, чтобы это повторилось, — усмехнулся он, — мадемуазель, перестаньте так себя вести. Мне это нравится куда меньше, чем ваши гневные вопли.

От негодования у Клэр перехватило дыхание. Вопли? Да как он смеет? Она стиснула кулаки так, что ногти впились в кожу. Иногда бывает так чертовски трудно сдерживаться.

— Кажется, я не кричала, ваша светлость, — наконец, нашла в себе силы ответить девушка, — но если это так, то мне очень жаль.

— Кажется, вы очень громко кричали. И думаю, вам совсем не жаль. Вы просто злитесь. Прошу, мадемуазель, — он указал рукой вперед, — вы хотели куда-нибудь сесть? Вон там я вижу скамейку.

А вот теперь Клэр точно захотелось его убить. Наверное, за то, что он был во всем прав. Ну, разумеется, она кричала, еще как. И ей совсем не жаль, и она просто в бешенстве, чем дальше, тем сильней. Она просто ненавидела, когда ее тыкали носом в собственные ошибки. Да и кто это любит, скажите на милость?

Но правила приличия следовало соблюдать. Нужно было вытерпеть все это. Что там граф говорил об ужасном нраве своего господина? Сдается, он был не так уж и не прав.

— Благодарю вас, — стараясь, чтобы ее голос звучал нормально, произнесла Клэр.

Она прошла вперед и села, куда ей указывали. Ни дать, ни взять, благопристойная девица. В конце концов, ее же воспитывали. А еще, донельзя избаловали.

— Хватит, — проговорил герцог, садясь рядом, — ведите себя, как обычно. Можете покричать, если хотите. Я вам разрешаю.

Ах, он ей разрешает?!

— Я и веду себя, как обычно, ваша светлость, — сказала она вслух, — вы напрасно считаете, что я постоянно кричу.

— Обычно вы разговариваете иначе. Ох, хорошо, — он на мгновение прикрыл глаза, — хотите, чтобы я перед вами извинился?

Клэр приподняла брови:

— Не понимаю, за что вы хотите извиняться.

— Это вы хотите, а не я.

— Я не хочу.

— У вас просто ужасный характер, — проговорил герцог, немного погодя.

— Да, к сожалению.

— Знаете, что я думаю? Сейчас вы хотите меня ударить.

— Что?! — Клэр подскочила, — чушь!

— Сядьте.

— Не хочу! — отрезала она.

— Это уже лучше. Продолжайте в том же духе, мадемуазель. Просто любо-дорого смотреть на вас в этот момент.

— Прекратите надо мной издеваться! — тут Клэр топнула ногой, — да, я — злобная мегера! Ну и что?! Выгоните меня из вашего дома или посадите в тюрьму за это, черт возьми!

Она резко развернулась и почти побежала по дорожке по направлению к дому. Молодец, Клэр, теперь он тебя точно выгонит и не видать тебе бала как собственных ушей. Ну, и наплевать на это. Сколько можно над ней издеваться?

В этот момент ее схватили за руку и развернули так, что она едва не упала. От взгляда, которым она окатила за это герцога, ибо это был, разумеется, он, можно было умереть, если взгляды были бы способны убивать, конечно.